Сходняк - стр. 34
И все– таки, что же произошло? Почему все так внезапно повернулись против? Варяг не верил, не хотел, не мог поверить, что все это вышло как бы само собой. Чтобы авторитетные воры и впрямь так уж сильно недовольствовали тем, как у него идут дела в нефтяном, алюминиевом и, главное, в оружейном бизнесе. Чтобы они ух так противились тому, что он проталкивает своего человека на самый верх политической пирамиды России. Не может быть, чтобы причиной была неудача с «Балторгфлотом». Тем более что дело там еще далеко не закончилось, и теперь, когда в северной столице правильно прошли выборы и смотрящим поставлен Филат, толковый, преданный человек, все еще можно переиграть в их пользу…
Нет, что– то тут недоговорено, думал Варяг, машинально перебирая бумаги на своем рабочем столе. Тут чувствуется чья-то посторонняя рука, чье-то закулисное давление, чей-то иезуитский замысел – вот только что это за люди и в чем состоит их лукавый план, этого Варяг пока понять не мог. Впрочем, одно он понимал очень хорошо. Не случайно, ох не случайно Закир Большой на том сходняке упомянул про общак. Да какое там упомянул – почти впрямую потребовал отчета.
Потом намекнул на то, что не пора ли уважаемым людям поблагодарить Варяга за проделанную работу и передать контроль над общаком в другие, не менее надежные руки. При этом Закир Большой явно выражал не только свое личное мнение, но, как он сказал, мнение большинства воров. Что же все-таки произошло? И в тишине зала его слова звучали, не находя возражений у собравшихся. Когда и где Варяг потерял бдительность, упустил что-то очень важное, значительное?
Варяг знал Закира давно, лет уже пять, и за все эти годы между ними не то что «кошка не пробегала» – тень не ложилась. Закир был вор уважаемый, гордый, умный и, главное, хладнокровный. К Варягу он относился ровно, и, хоть всегда держался независимо, в разговорах со смотрящим был подчеркнуто почтителен. И уж если то, что он тогда высказал Варягу, вышло у него из сердца, то, значит, с Закиром произошли странные и необъяснимые метаморфозы. Жесткие слова явно были результатом каких-то серьезных событий, произошедших в последние две-три недели и изменивших взгляды умного и опытного Закира. Варяг понимал, что эти события вряд ли были стечением обстоятельств. Скорее всего здесь имел место чей-то злой умысел, искусно навязанный дагестанскому вору. И это в корне меняло дело.
Варяг вспомнил, как на том сборище воров Сашка Турок прилюдно уличил Закира Большого в тайной торговле черной икрой – Закир тогда в лице переменился. Скрывать от правильных людей свои барыши дагестанец не привык. Тем более что икра – так, мелочевка. Закир всегда исправно и не скупясь отстегивал от своего подпольного бизнеса в общак – это Варяг знал точно. Но все же Закиру стало тогда не по себе. И он как-то вяло отреагировал на слова Турка. Значит, ему есть что скрывать от воров, не только эти махинации с икрой. Но что еще?