Шкура - стр. 15
У каждой началась собственная жизнь, иногда мы перезванивались, редко встречались. А один раз она мне позвонила, лет пять назад, и сказала, что стоит на вокзале. И что через десять минут у неё поезд, она уезжает в Москву. Просто так, в никуда. Потому что больше не может. У меня в то время бурно развивался роман с Артёмом, владельцем очень приличного ресторана в центре Энска, и я как-то совсем не вникла в Лёлькины проблемы. Чего она там больше не может, куда уезжает. В момент её звонка голова Артёма лежала на моих коленях, перед нами стояла запотевшая бутылка дорогущего шампанского и вазочка с клубникой (в феврале, между прочим!), и вечер обещал быть прекрасным. Короче, я даже не поняла, что произошло. Ещё через три месяца, когда владелец ресторана остался в далёком прошлом, я вспомнила о Лёльке и позвонила. Выяснилось, что подруга устроилась в какой-то там филиал какой-то там компании третьим помощником второго секретаря, снимает квартиру у чёрта на куличках, но при этом дико довольна, потому что «Москва, возможности!». Не знаю насчёт возможностей, но достижения Лёлькины меня не сильно впечатлили. Однако голос у неё был такой счастливый, а я себя чувствовала такой несчастной, что решила: а почему нет? И через несколько дней мы с ней вдвоём гуляли по Красной площади и мечтали, что когда-нибудь будем жить на одной из красивых, больших улиц центра.
Ну вот, теперь я живу на Тверской, а она в Тропарёво. А самое смешное, что с Тиграном познакомила меня именно она.
Освоившись и убедившись, что её великого и ужасного шефа тут точно нет, Лёлька скинула босоножки и залезла с ногами на диван. Когда я вышла из душа, она потягивала кофе, блаженно прикрыв глаза.
– Иди, твоя очередь, – я плюхнулась рядом с ней. – Как думаешь, новый комбинезон надеть или платье? Мне кажется, в клуб лучше платье.
– Не знаю, – лениво отозвалась Лёлька. – Слушай, а у вас с Тиграном Борисовичем прямо вот тут всё происходит?
Я посмотрела на неё как на сумасшедшую.
– Ну а где ещё? У меня другой квартиры нет. К себе домой он меня не приглашает, если ты об этом. А что?
– Ничего. Просто представить себе не могу. Тиграна Борисовича вот на этом диване, с тобой…
– Чаще всё-таки мы добираемся до кровати, – хмыкнула я. – На диване не очень удобно.
– Да нет, я вообще, в принципе… Вот он такой заходит, со своей палкой. Снимает обувь в коридоре, пиджак снимает, галстук развязывает. Господи, да я его даже без галстука никогда не видела, не говоря уже…
– Поверь, я бы тоже предпочла не видеть его без штанов. Ты так говоришь, как будто не сама нас свела.