Шкура - стр. 34

– Двадцать, – с ехидством подсказала Марфа, наблюдая за любопытным мужиком.

– Очуметь! – почесал Егор затылок. – Пахать – не перепахать. Это что ж, ты одна за этим хозяйством ухаживаешь?

– Угу, – кивнула Марфа, перевернув ведро, чтобы высыпать остатки трухи.

– Ох и сильна ты, Марфушенька, – заискивающе заговорил мужик, выронив окурок изо рта. – Я смотрю, ты совсем не изменилась. – Он подошел к женщине и начал накручивать на палец кончик обожженного уса.

Марфа, смущаясь, опускала хитрый взор на пустое ведро, потом вновь поднимала глаза на заигрывающего мужика и, отворачиваясь, прикладывала край платка ко рту, хихикая от удовольствия.

– А помнишь, как мы…

– Цыть, – переменилась в лице женщина. – Ты чего тут собираешь? Хочешь, чтоб сын услышал?

– Да он же со своей женой картоху копает, – усмехнулся Егор.

– А усадьба где? Вона, – Марфа показала рукой на сараи. – Там, в конце.

– И что? Нас же не слыхать, – нахмурился Егор.

– Ага. У меня невестка, знаешь какая? У-у, – потыкав кривым кулаком в нос гостя, Марфа сплюнула на землю. – Еще та гадюка.

– Да брось, солнце мое ясное, у твоей невестки любовь. Ей нет дела до нас, – взяв женщину за руку, которой она только что махала перед его лицом, Егор поцеловал тыльную сторону ладони и нагло так предложил уединиться. – Может, вспомним молодость, а? Я тебя… как раньше…

– Аха-ха-ха! – по скотному двору рассеялся заливистый смех. – Дурачок! Все об одном думаешь.

– А что, разве плохо нам было?

– Хорошо, но потом было так худо, что из дому бежать хотелось, – Марфа выдернула руку. – Вспоминать не хочется.

– Это ж было сто лет назад. Чего сейчас об этом говорить? Солнце мое, Панкрат уехал, чтоб он не вернулся, а эти (дети) картоху копают. А нам что терять? – нежным голосом спросил Егор и тут же сдвинул брови к переносице. – Или Панкрат получше меня будет?

– В этом деле лучше тебя нет никого, – выдохнула Марфа и загрустила. – Что ж ты раньше не очухался? Столько времени ушло, а теперь уж поздно.

– Никогда не поздно. Что ты? Вот я! – Егор развел руки в стороны. – Бери! Весь твой!

Марфа пришла в неописуемый восторг от поведения любвеобильного мужика. Неужели до сих пор он ее любит? Кажется, так и есть: две жены было, ни с кем не смог ужиться, все Марфушу свою ненаглядную ждал.

– Ой, – аж сердце зашлося, – заохала впечатлительная Марфа, положив руку на грудь.

– Пора действовать, пока оно заднюю не дало, – пробурчал Егор и подхватил завороженную женщину на руки.

***

– Умаялась, – Галя выпрямила спину, вытерла пот со лба, тяжело вздохнула.

– Батька скоро вернется, а у нас всего пять борозд выкопано, – Степан поставил ногу на лопату и опустил подбородок на кисти рук, ухватившиеся за край облезлого черенка. – Он не любит, когда дело до конца не сделано.