Школония - стр. 24
– Так-с, – задумчиво протянул Данил, – а вот еще какой случай: как-то раз мне приходилось убегать от своры голодных собак. Если тебе интересно, почему я ночью влез не в то место…
«Опять что-то украсть хотел, ха-ха».
– …а сзади еще хозяин бежит с палкой и кричит: «Тебя, сукин сын, мама не учила, что красть – нехорошо?!». А я такой: «Когда я с мамой жил, ей не приходилось учить меня этому».
Данил залился хохотом. Я знал, что он делает это через силу.
Потом Данил принялся рассказывать новую историю, затем еще одну, и еще. Я не понимал, зачем он это делает. Что интересного в том, чтобы говорить в пустоту? Почему бы ему не заняться чем-то более полезным: отправиться на поиски еды или еще что? Почему он тратит время на то, чтобы стоять здесь, за забором, и рассказывать истории, которые когда-нибудь все-таки закончатся? И что же он тогда расскажет? Ничего. И что же он тогда сделает? Не придет. И что из этого получится? Мое разбитое сердце, в котором завянет надежда быть понятым, не успев даже расцвести.
– Знаешь, Марк, – сказал он прежде, чем попрощаться и уйти, – наша жизнь – это одна большая история, состоящая из миллионов сюжетных линий. Каждый день, каждый час мы создаем новые сюжетные линии, а старые забываем. Но есть такие, которые забыть нельзя, потому что они слишком сильно повлияли на всю историю в целом. Иногда так хочется, чтобы воспоминания были файлом – взял и удалил, какие хочешь. Но тогда жить стало бы слишком просто. Люди уже не могут представить жизнь без проблем. Они не верят, когда происходит череда удачных случаев, и думают, что потом им придется горько расплатиться за это. Я верю, что моя история будет длинной и насыщенной. Я просто очень хочу жить. А ты?
Я опустил взгляд. Мне не хотелось отвечать на этот вопрос, глядя ему в глаза. Даже мысленно. Я боялся, что если сейчас подниму взгляд на то место, где стоит Данил, его там не окажется, и тогда я накручу себе, что он счел меня скучным и даже не попрощался, прежде чем уйти.
Но он все еще стоял там и ждал ответа.
Я кивнул, говоря: «Я тоже». Достаточно убедительно. Но Данил не улыбнулся мне в ответ. Значит, не поверил.
– Я приду завтра. Пока.
И он ушел, оставив меня одного. Пришел, заполнил недостающую часть моей души под названием «общение», и ушел, вновь обнажив зияющую дыру.
Мне совсем не хотелось, чтобы он уходил, но я знал, что так надо, ведь без этого не создадутся новые сюжетные линии, о которых он потом сможет мне поведать. И все равно не хотел. Пусть эти сюжетные линии создаются вместе с моими. Пусть создаются со мной!