Школония - стр. 10

Дождь набирал силу. Город погрузился во мглу, словно сейчас было не утро, а поздний вечер. Воздух потяжелел от влаги.

Я лежал на земле и смотрел куда-то в пустоту, потом оперся на руки и стал медленно ползти к улице. Дождевая вода смешалась с кровью на асфальте и добралась до моих рук. Из-за перенесенного ужаса я чувствовал себя полностью опустошенным. Не было ни сил, ни даже желания выбираться отсюда. Хотелось лежать на земле и плакать.

Инвалидность спасла мне жизнь. Жестокость головорезов дала понять, что с моими ногами еще не все потеряно. У медали есть обратная сторона.

За то время, пока лежал на земле, я успел полностью промокнуть. По дороге не проехала ни одна машина, по тротуару не прошел ни один человек.

Я вдруг ощутил щемящую тоску по дому. По отцу, своей комнатке, книжкам, по пригоревшей и пересоленной яичнице, кукурузному хлебу и свежему молоку. Моя жизнь ведь была не такой плохой, как я думал о ней час назад. Когда я снова все это увижу? И увижу ли вообще?

Во рту пересохло. Я перевернулся на спину. От разбивающихся на лице капель было немного щекотно, но приятно. Я приоткрыл рот, чтобы они попали на язык. Дождевая вода была очень вкусной. Необычайно вкусной в тот момент.

Глаза закрылись от усталости. Сон забирал меня в свои чертоги. Прямо под открытым небом и струями дождя. Хотелось забыться в его ласковых объятиях. Я уже не помнил, что валяюсь среди мусора, а в одном из контейнеров лежит, возможно, труп.

Я задумался, за что же того парня могла постигнуть такая участь. Что же он совершил такого, что пришлось расплачиваться жизнью? Почему он так страдал в столь юном возрасте? Почему дети, толком не познавшие эту жизнь, умирают так рано? Почему некоторые из них вообще покидают эту землю еще в младенчестве? А кто-то даже до появления на свет? Почему невинные вообще умирают?

Я всегда верил, что мы получаем то, чего заслуживаем. Но чем они заслужили такое? И ведь есть на свете миллионы людей, которые отравляют жизнь другим, живут при этом в достатке и без проблем. Им-то такая участь за что?

В конце концов, за что мне досталась участь инвалида?

Я услышал шаги. Они были легкими, крадущимися. Взглядом тяжелеющих век я не смог увидеть того, кто склонился надо мной. Я провалился в темноту.

Когда я проснулся, передо мной сидел отец. Весь потрепанный, потный, с разодранной местами одеждой. Волосы его пропитались чем-то блестящим, и вид был как у человека, который не мылся месяц.

Мы находились в темной комнате с неплотно задернутыми шторами, в промежутке между которыми были видны вспышки молний. На тумбе горела лампа. В комнате творился настоящий хаос.