Школа над преисподней - стр. 41
– Держи, это тебе.
– Мне? – опешила я. – Но я не хочу.
– Да бери, бери, я слышал, что ты о кофе мечтаешь, решил порадовать.
Я нахмурилась.
– Ты следил за мной? Подслушиваешь?
Он картинно вздохнул.
– Орлик, у тебя мания величия. Ты зевала на два лестничных пролета. На улице классная погода, твое занятие с Валерией через полчаса, может, посидим в парке? Расскажешь, как твои дела. Ведь сегодня тебе не нужно ни на почту, ни в ателье, ни за сапогами? – Женя перечислил мои последние отговорки и хитро посмотрел на меня: не верил ни одной.
На улице и правда было чудесно: середина сентября радовала нас солнцем и температурой под 20 градусов.
– Не нужно, – нехотя призналась я.
– Отлично! Наконец-то! Давай посидим, а? Мне так хочется с тобой пообщаться.
Я растерялась. Меня загнали в угол. Женя из тех, кто все сваливает в одну кучу; он просто не понимает, что посидеть с кофе на лавочке вдвоем значит не больше, чем посидеть с кофе на лавочке вдвоем. Для него это уже отношения, ответственность, обещания, которых не было. Он никогда не понимал, где кончается вежливость и начинается дружба. И где кончается дружба и начинается нечто большее.
Нет. Нужно наконец-то научиться произносить это слово.
– Нет, Жень. Я не хочу.
– Не хочешь кофе? – не сдавался он. – Может, лимонад? Или не хочешь на улицу? Можем пойти в кофейню.
– Я ничего не хочу. С тобой. Ни кофе пить, ничего. Я не хочу твоей дружбы.
В его взгляде промелькнула боль.
– Но я еще ничего не сделал, – с обидой возразил он. – Почему ты так со мной?
– С тобой опасно дружить, Жень, – вздохнула я. – Ты не умеешь дружить просто, я больше так не хочу. Дружба с тобой – как договор с мелкими приписками внизу. От нее всегда можно ждать какой-нибудь подставы.
Женя посмотрел на меня хмуро и серьезно.
– Но я изменился.
– Я просто не хочу ничего об этом знать, Жень.
– Не поступай так со мной. Без тебя – это как болеть все лето…
Его слова полоснули ножом по сердцу. Он процитировал текст с одной из тех своих открыток, от которых я сходила с ума. А затем он очень тихо добавил:
– А я ведь вернулся из-за тебя.
– Так, может быть, зря? – резко спросила я, борясь со слабостью во всем теле.
Повисло молчание. Выражение лица Жени стремительно поменялось, взгляд ожесточился. Я упрямо не отводила глаз. Это была словно телепатическая борьба. Наконец, Женя свирепо скривился и кивнул.
– Видимо, и правда зря.
С этими словами он развернулся и направился к выходу, по дороге со злостью швырнув в мусорку два полных стакана кофе.
Больше всего на свете мне хотелось сползти по стене и закрыть руками лицо. Посидеть так какое-то время, чтобы меня никто не видел, прийти в себя. Я направилась в женский туалет на второй этаж, где долго умывалась холодной водой, чтобы остудить пылающее лицо. Хорошо, что сегодня из косметики использовала только пудру.