Школа для девочек - стр. 7
И у Ангелины были силы. Не иначе, Бог давал. Она любила долго оставаться вечером в тишине храма. И в умиротворении рассматривать начертание будущей судьбы, связанной, возможно, с этим монастырем.
Но потом оказалось, что к каждому празднику нужно делать много дел, и всё надо успевать, – и на кухне, и просфоры печь, и кормить приезжих и рабочих, которые достраивают колокольню, а огород казался каким-то бескрайним, и пошла череда послушаний, от которых у Ангелины вдруг закружилась голова. На огороде – картошка, лук, морковь, огурцы, кабачки, тыква. Надо пропалывать и поливать. Надо заготавливать овощи на зиму, закручивать их в стеклянные банки, как когда-то они делали с матерью и сестрой, только в других количествах. Козы, за которыми надо присматривать. Были ещё две собаки и три кошки, которые тоже хотели есть, но их покормить иногда забывали. Собаки жили у входа в монастырь в будке, сидели на длинной цепи, и выгуливать их было некогда.
Поначалу Ангелине здесь всё нравилось. Потом – не всё. Матушка Степанида оказалась очень строгой, и от этого Ангелина впадала в нервозное состояние. Иногда матушка не сдерживалась и кричала на какую-либо из сестёр. Ангелина старалась не замечать, но не слышать было невозможно, и хотя это было обращено не на неё, она невольно втягивала голову в плечи и опускала глаза. В любой момент этот ураган мог обрушиться и на неё, и она заранее была виновата. Против гнева матушки у неё не было никакой защиты. Никаких прав, можно сказать. Трудовой кодекс здесь не действовал. Впрочем, он и не нужен был – здесь всё другое, здесь всё основано на доверии, любви и послушании. Поэтому если что не получается – сама виновата. И не уйдёшь – некуда. И в такие моменты, когда матушка на неё за что-то сердилась, Ангелина невольно становилась ещё более сутулой и начинала чувствовать себя подавленной, зависимой от милости настоятельницы. И понимала: в монастыре, конечно, всё хорошо, там благодать и мир… Но это когда всё хорошо. Но если ты в опале, ты – существо бесправное, и никакой гражданский кодекс тебе не поможет. Тут беги куда хочешь… Если есть, куда бежать. Или терпи и смиряйся, молчи. Впрочем, за этим ведь и пришла сюда. Да и матушка всегда опасалась чего-то – вдруг и её после всех трудов на благо этой обители выгонят отсюда, то есть «переведут».
И между сёстрами, как оказалось, тоже не было мира. Они часто ссорились, они в чём-то всегда завидовали друг другу и друг с дружкой соперничали. Матушка, однако, никого не выгоняла, – сами уходили. Не выдерживали и уходили. Неизвестно куда. Не иначе назад, в мир.