Школа богатырей. Вольные люди - стр. 39
"Приветствую вас, тягатели. Можете звать меня просто – Ком. Надеюсь, вы уже поняли, что я наголову вас превосхожу? – так сказал им при первой встрече любимец Святогора. – Двигаюсь я скорее Любима… раза в два. Я умею свистеть, так же умело, как Сойка. Кстати, похвалю тебя. Ты вплотную приблизилась к возможностям своего знаменитого деда. А в чем-то даже превзошла. Но мои возможности не ограничены этими двумя крохотными мешочками, коие вы храните за рёбрами. Если будет нужно, я буду дуть и дуть и дуть с одинаковой силой и мощью. А ещё я гораздо умнее Наума. Ведь в нем одна жизнь, а во мне сосредоточен опыт огромного числа людей. А уж книг я поглотил великое множество. И да. Травы я знаю лучше Настеньки. Хоть это и кажется невозможным. Это комплимент…"
– А ещё он знал Святогора… – пробормотал Любим и добавил уже громко. – Теперь я увеличил мою скорость, Ком. Сравним?
Он мигнул и пропал. Бам! Бам! Бам! Удары шли как будто из ниоткуда. На поверхности камня оставались огромные вмятины, как будто били не шипастым шаром с кулак величиной, а огромными камнями для баллист. Одновременно слышались хлопки, когда воздух заполнял место, откуда исчез богатырь.
– Да. Он не успевает за мной! – молнией сверкнула мысль. В некоторых ямах на дне оставались круги, как будто земля начинала расступаться от удара, но не успела, и её края пригвоздило к каменистой почве.
Шух! Любим появился на том же месте, где только что стоял. Внешне беспечный и расслабленный. Не смотря на чудовищную скорость даже не запыхался.
– Как тебе такая скорость, Ком?
Ш-ш-ш-ш! Впереди из камня выросла фигура. Лицо и туловище до пояса выглядело вполне по человечески, молодое юношеское лицо глядело бесстрастно. Он поддёрнул словно юбку свои растекающиеся ноги. Вся поверхность перетряхнулась. Недвижимыми остались лишь места ударов палицей.
Каменный юноша нахмурился и дёрнул сильнее. Раздался хруст и треск. Одновременно звуки походили и на то, как рвётся материя и на то, как трескает камень.
– Твои удары так меня спрессовали… – проговорил Ком, и в голосе его звучало удивление, – что я не могу шевелить этими частями.
– Ёшь-матрёшь, прости, – Любим утратил гордую позу воина и виновато потёр затылок. – Надеюсь это не навсегда…
Ком будто бы прислушивался к себе.
– Ты прав, похоже, это навсегда, – проговорил он.
– Ты что, меня не слушаешь?! – вскричал юноша. – Не навсегда! Я сказал – НЕ!
– Но ты сам подсказал мне способ противостоять тебе…
Губы Кома тронула улыбка. Любим вспомнил, что любимца Святогора привязанного к этому месту постоянно мучала скука. Их противостояние было для него приятным разнообразием бытия, ради которого потерять парочку кусочков своего безразмерного тела ничего не значило.