Схизматрица Плюс - стр. 54
– Был бы очень рад, – отвечал Линдсей, стараясь говорить повежливее.
Стероиды нарастили на руках тугие узлы мускулов, быстро залечили синяки и ссадины от постоянных тренировок – и переполняли жаркой, агрессивной яростью. Но в то же время они не давали спать, не считая редких состояний дремоты.
Взглянув покрасневшими глазами на врача Фортуны, Линдсей вспомнил свою бывшую жену, Александрину Линдсей. Та же точность движений, словно у фарфоровой куклы, такая же пергаментная кожа, те же предательские морщинки на сгибах пальцев… Его жене было восемьдесят. Сейчас, глядя на второго судью, он ощущал нечто вроде сексуального влечения.
– Эта штука должна помочь, – приговаривала она, втягивая шприцем из ампулы с пластиковым кончиком мутноватую жидкость. – Мышечный релаксант, феромон-катализатор серотонина, и промотер к нему. И чуть-чуть мнемоников, чтобы плохих снов не снилось. Я это и сама себе иногда колю; просто сказка как помогает. Давай я тебе и другую руку разрисую.
– Лучше потом, – пробормотал Линдсей сквозь стиснутые зубы. – Я еще не решил, что там рисовать.
Судья со вздохом разочарования отложила иглы.
«Прямо жить не может без своих иголок», – подумал Линдсей.
– Тебе что, не нравится? – спросила она.
Линдсей осмотрел правую руку. Кость срослась хорошо, но мускулы он накачал так, что рисунки – змеи-кабели с телеглазами, белые черепа с плоскими, как солнечные панели, крыльями, ножи, окруженные молниями, и везде, где только можно, бабочки – довольно сильно деформировались. Под кожей от запястья до бицепса было теперь столько краски, что на ощупь она была холодной и даже не потела.
– Нет, здорово, – сказал он, наблюдая, как игла шприца вонзается в пустую глазницу черепа. – Только подожди, пока я закончу с накачкой мышц, ладно?
– Приятных снов, – сказала второй судья!
По ночам Республика была как-то больше похожа сама на себя. Ночью бдительные очи старцев закрывались для сна, и поэтому презервационисты любили ночи.
В блеске ночных огней миру являлась правда, скрытая в свете дня. Солнечная энергия была валютой Республики. Растрачивать ее попусту могли только самые богатые.
Справа, у северной оконечности цилиндра, ярко светились окна клиник. Там, близ оси цилиндра, почти в невесомости, радикальные старцы могли дать отдых своим хрупким костям. Целые фонтаны, гейзеры света били из окон. Тщеславный, самодовольный Млечный Путь роскоши…
Взглянув вверх, Линдсей оказался вдруг в помещении, за одним из таких окон. Палата принадлежала его прадеду. Старый механист парил в воздухе, окутанный коконом из проводов и катетеров. Глазные впадины его были подключены к видеовводу. Стерильную палату наполнял кислород.