Шиза, Хром и всякая хтонь - стр. 9
– Побазаришь еще у м-меня. Пасть открывай. Открывай, ко-кому го-го-ворю!
Подбородок придавило холодной мокрой подошвой, и нижняя челюсть, поддавшись, отъехала сама.
– Жри! Че, нравится, а, к-конча белобрысая? Сигой надо угощать, когда вежливо просят. А у т-тебя тут ларёк можно открывать, нахер, – зашуршал пакетом с подгоном нежданный гость.
У Хрома началась почти паника: ничего, абсолютно ничего не почуял – да быть такого не может. Даже сейчас, пока трусы жевал, успел уже словить инфу, как Зарецкий прется к своей телке, торчит под окнами ее квартиры, но в подъезд так и не заходит. Дальше не видел, потому что ни карт, ни других предметов в руках не было. Руки вообще неметь начали, но Хром лежал, не шевелился. Это ж какую наглость надо иметь, чтобы устроить такое прямо в его хате. Совсем берега попутали. Что чепушилам нужно, Хром пока не понял, но и не спрашивал – им надо, они и скажут.
Так он пролежал, считая в обратном порядке от ста и стараясь не сбивать дыхание, еще какое-то время, пока визитёры обшаривали хату и проверяли углы. Судя по звукам, их было не больше троих. Наконец кто-то поднял Хрома и под мышки притащил в комнату. Зрение к нему вернулось как раз в тот момент, когда знакомый дылда, встреченный утром у подъезда, с жутковатой ухмылкой вытащил у Хрома изо рта розовый кляп и уселся на стуле, развернутом спинкой вперед. Кивнул на карты, рассыпанные на столе, и усмехнулся:
– На интерес играли?
– Не-а, на бабу, – Хром сглотнул противный металлический вкус во рту вперемешку с какой-то порошковой отдушкой. Морозная свежесть, по ходу, тоже знак. Здесь очевидно встреча не кончится.
– И кто п-проиграл?
– Хахаль ее на стороне, – усмехнулся Хром.
Он разглядывал стриженного под «горшок» петушка, борзого явно не по годам. Глаза у него были бешеные и вообще, чисто по-человечески впечатление – ну дюже психанутый, зрачки бегают, дерганый весь, зубоскалит в пол-лица. Такой знаменитостью в городе был только один, но Хром лично со всеми приблатенными за одним столом не сидел, свечку не держал, да и в целом жизнь вел правопослушную. Даже на вызовах если пересекался, то редко: районы поделены, все давно бизнесмены, серьезные люди, если кто и нарывается, то по незнанию или в состоянии опьянения, больше аптеки грабят, магазины, склады. Этот товарищ с челочкой по линеечке, как в старых советских фильмах, в сводках не светился, но в городе о нем все-таки болтали. Остальные двое его подельников особого интереса не представляли – Тимон и Пумба, не больше. И пока Хром силился вспомнить, как там их главного, психованного, называли, тот не стесняясь разглядывал самого Хрома тоже. Редко кто такое себе позволял, но у Хрома руки были связаны, и дылда будто наслаждался тем, какой Хром сейчас беспомощный и злой. Наконец он перестал улыбаться.