Шипучка для Сухого - стр. 2

Он бормочет и бормочет, пока усаживает меня на заднее сиденье, пристегивает, заботливо подкладывает подушку под голову, открывает мини-бар, где в самом деле какая-то еда, сует мне в руки стаканчик с кофе, не обжигающим, а таким, как я люблю, садится вперед, кивает водителю, чтоб трогал…

И я, ощутив неожиданно дикую усталость, просто не могу сопротивляться. Машинально отпиваю кофе, и по телу разливается блаженное тепло. Смотрю в окно, на мокрые улицы утреннего Питера, прихлебываю из стаканчика и думаю о том, что этот наглец всегда умел выбирать правильных людей.

Потому и поднялся так высоко. 

Машина подъезжает к высотному зданию в центре. Я выхожу, смотрю на себя в зеркальные двери и понимаю, что выгляжу на редкость нелепо и неуместно здесь, в форме скорой помощи, бледная, нечесанная, с такими черными мешками под глазами, что, кажется, будто глазницы провалились. 

А потом мысленно машу рукой на это все. В конце концов, сам виноват. Вытащил меня со смены, силой приволок, как наложницу, вот пусть и получает жизнь без прикрас. И меня без прикрас. 

Интересно, какого черта забыл в Питере? У него здесь офис, конечно же, как и во всех крупных городах, с размахом империя выстроена, но обычно все дела в Москве решает. А тут так… Непонятно, для чего завел…

Мы поднимаемся на лифте до самого верха. Я немного отдохнула, пока ехали, кофе с коньяком взбодрил, и в то же время успокоил. И я уже не хочу его убить. 

Ну, может, только покусать…

Вася провожает меня по ультрасовременному здоровенному помещению к неприметной комнате в углу. 

Я знаю, что он всегда, несмотря на возможность обживать огромные пространства, любил небольшие, уютные комнаты, с невысокими потолками и полумраком. И даже знаю, откуда эта привычка. 

Вася остается снаружи, я толкаю дверь и захожу. 

Он стоит у панорамного окна, смотрит на туманный город у своих ног. Победитель по жизни. 

Высокий, худощавый, с прямой спиной, в строгом костюме. Короткая стрижка, руки в карманах. 

Оборачивается. 

И меня опять, как и всегда, оглушает его взгляд. 

Холодный, острый, жестокий. Для других. Не для меня. 

На меня он всегда смотрит так, словно я – самое прекрасное, самое невероятное, самое желанное в мире. 

Он всегда так смотрел. 

С самого первого раза. 

С самой первой встречи.

2. 2. Примерно двадцать лет назад...

- Ох, девочка, я не знаю, зачем вас  вызвали… Все прошло уже.

Я с сомнением смотрю на чистенькую старушку в темном платке, сидящую на поребрике у часовни. 

- Давайте давление сейчас померим, посмотрим…

Она послушно протягивает мне руку, я надеваю манжету, накачиваю,  смотрю на тонометр. Повышенное, но не критично.