Шифр фрейлины - стр. 16
Женщина перевела, стараясь скопировать интонации конкистадора.
Индеец стал что-то быстро говорить.
– Он сказал, что его зовут Тиуакан.
– Кто он?
– Он начальник гарнизона и посол императора Монтесумы. Он сам и его люди прибыли из ацтекского города Теночтитлан, – пояснила женщина. – Его отправил грозный владыка и император Монтесума. Они знают, что ты идешь в их сторону, и хотели бы, чтобы ты туда не шел.
Выслушав перевод Малинче, Кортес ответил:
– Слова вашего владыки для меня ничего не значат. Даже если он грозный… У меня свой сеньор, император Карл Пятый, а кроме того, я волен ходить туда, куда мне вздумается. Ваша столица большая?
Малинче тотчас перевела вопрос. Выслушав ее, посол улыбнулся и заговорил, с важным видом приподняв подбородок:
– Он сказал, что не только большая, но еще и очень красивая.
– Спроси у него, сколько там жителей
Малинче перевела.
Тиуакан говорил долго, он то размахивал руками, а то вдруг сцеплял пальцы в замок и показывал на своих людей, почтительно склонявших головы.
Наконец Малинче заговорила:
– Он сказал, что в городе людей так много, что если их всех выстроить в ряд, то они протянутся от одного моря до другого.
– Ишь ты, – хмыкнул Кортес. – Таким количеством нас не запугать, у нас есть мортиры. Впрочем, что это такое, он пока не знает.
– Наш владыка хотел бы преподнести тебе дары.
Выслушав слова переводчицы, Эрнан Кортес с интересом посмотрел на вельможу, что-то коротко сказавшего своим слугам.
– Хм, интересно взглянуть.
Удивить Кортеса было трудно. За то время, пока командор пробыл в Новом Свете, он успел повидать немало: одежду, сплетенную из золотых нитей, городские статуи, украшенные драгоценными камнями. Что же будет на этот раз?
Через минуту шесть ацтеков затащили в шатер три больших сундука из кожи. Открыв первый, вельможа вытащил из него накидку, сшитую из перьев и украшенную драгоценными камнями.
– Это накидка нашего императора Монтесумы.
Возможно, что для ацтекского правителя такая накидка была несравненной ценностью; возможно, что одеяние индейского дикаря было столь же священно, как для христиан – щепа из Гроба Господня; Эрнан Кортес даже не исключал того, что она была снята с плеч императора. Но для европейца, привыкшего к совершенно другой одежде, она не представляла интереса. Единственное место, куда ее можно приспособить, так это повесить вместо занавеси у входа, чтобы трепыханье чувствительных к ветру перьев отпугивало надоедливых мух и гнуса.
Расценив мимику капитана Эрнана Кортеса по-своему, Тиуакан добавил:
– Накидка императора священна. К ней не может прикасаться никто из смертных под страхом смерти. Но для тебя, чужестранец, император сделал исключение и подарил ее.