Шейх - стр. 46
О, я бы очень хотела сражаться сейчас, быть бунтаркой. Все мое тело все еще парализовано. Такое со мной случалось в детстве – когда сильно переживала – могла замереть и не двигалась, пока не проходил страх. Неужели старый изъян вернулся? Я так долго боролась с ним. Отец много лет оплачивал услуги детского психолога.
Сейчас мне в голову приходит страшная мысль – смогу ли вообще теперь когда-нибудь пошевелиться?
– Упрямица. Уясни уже, что ты неизбежно окажешься в моей постели. Я буду смотреть тебе в глаза, пока буду доводить тебя до оргазма, лаская языком твое сладкое лоно, когда буду глубоко входить своим членом в твое влажное податливое тело. Твои глаза скажут мне то, что я хочу знать. Как сильно ты хочешь меня. Выдадут твои секреты, девочка.
Шейх задумчиво проводит пальцем по моей шее. А затем прижимает большой палец к моим губам. Вздрагиваю от терпкого мужского запаха. Вспоминаю как этой рукой он проводил по своему члену, вытирая сперму. Пытаюсь отвернуться, но шейх толкает палец мне в рот.
– Ты не кончила, девочка. Я не могу оставить тебя так.
Кадир произносит это, а я впиваюсь зубами в чертов палец.
Не так сильно, как должна. Жалкая трусиха. Надо было прокусить до кости. Он даже не дернулся. Спокойно вынул палец из моего рта.
– Еще раз попробуешь сделать так, и мой палец трахнет твой зад. Хотя я и так это сделаю. Со временем. Но сегодня оставлю тебя без наказания. Только удовольствие.
Рука шейха ложится на мое лоно. Дергаюсь, пытаюсь встать, но другая его рука прижимает к столу мою шею. Придушивает, перед глазами темнеет, начинают плясать черные размытые пятна. Паника охватывает все тело, я выгибаюсь, ерзаю, но мужская ладонь неумолимо терзает мое лоно. Там очень влажно, горячо, это безумно стыдно. Ненависть, стыд, страх смерти… и наслаждение. Пронзающее тело, ломающее кости, я хриплю, ловлю крупицы воздуха, и улетаю к свету, содрогнувшись в последний раз от прошившего все тело абсолютного экстаза.
10. Глава 10
Видимо, я потеряла сознание. Когда прихожу в себя – в комнате никого. Вскакиваю с массажного стола, отталкиваю его руками, но он не поддается. Толкаю снова и снова, мне хочется ломать и крушить, разгромить тут все что только можно. Но быстро понимаю, что это мне ничего не даст, да и стол настолько тяжелый, об него скорее руки сломаешь, чем испортишь.
Мои руки дрожат, когда прижимаю их к лицу, чтобы вытереть текущие по щекам слезы.
Я противна сама себе. Омерзительна. Шейх не просто показал мне свою власть. Он показал, как я ничтожна перед его могуществом, и дело не в деньгах и титуле.