Шестой Пермский конгресс ученых-юристов - стр. 50

Во-первых, является ли правоприменение особой формой реализации норм права?

Во-вторых, кто может быть субъектом правоприменительной деятельности?

В-третьих, охватывается ли объемом понятия «правоприменение» реализация вынесенного правоприменительного решения?

Определяющее значение имеет ответ на первый вопрос. Дело в том, что правильное понимание природы правоприменения является непременным условием не только выявления сущности анализируемого явления, но и правильного определения места данного понятия в понятийно-категориальных рядах юриспруденции.

Одним из устойчивых стереотипов юридической науки является представление о том, что правоприменение есть не что иное, как особая форма реализации норм права.

Редко можно встретить учебник по теории государства и права, в котором бы правоприменение не характеризовалось как особая форма реализации права. В такой редакции данный вопрос входит в рабочие программы учебной дисциплины «теория государства и права» и присутствует в перечнях вопросов, предлагаемых для семестровых и государственных экзаменов по данной дисциплине.

Любой из тех, кто добросовестно освоил курс теории государства и права, на вопрос, что понимается под правоприменением, не задумываясь, ответит: «Правоприменение – это особая форма реализации норм права». Это стереотип, который прочно внедрился в юридическую доктрину и правовое сознание юристов.

Адекватно ли такое понимание отражает государственно-правовую реальность? В качестве рабочей гипотезы, выскажем предположение, что не вполне.

Предпримем попытку аргументировать свою позицию. Постольку поскольку место правоприменения видят в понятийном ряду реализации норм права, прежде всего обратимся к определению данного понятия.

Реализацию норм права обычно определяют как претворение требований норм права в правомерное поведение субъектов правоотношений[73].

В определении понятия «реализация норм права» ключевое слово претворяется (воплощается) в поведение субъектов.

Следовательно, реализация имеет место тогда и только тогда, когда правовые предписания претворяются (воплощаются) в правомерное поведение субъектов права (правоотношений).

Отсюда формы реализации права – это всегда использование, исполнение или соблюдение правовых предписаний[74].

Имеет ли место использование, исполнение и соблюдение в процессе правоприменения? Конечно, да. Более того, ряд авторов (В.В. Лазарев, И.П. Левченко и др.), называя правоприменение сложной формой реализации норм права, прямо указывают, что правоприменение одновременно включает в себя и соблюдение каких-то норм, и исполнение лежащих на правоприменителе обязанностей, и осуществление принадлежащих ему прав