Шестое чувство - стр. 10

– А вот это зря, – перебил его Шульгин.

– Что – зря? – после паузы выговорил посетитель.

– Зря не узнали, что он натворил. Теперь-то уж за давностью и не раскопают. Но это я так, соображения вслух. Извините, что перебил. Продолжайте, Сергей Георгиевич.

Посетитель беззвучно пошевелил губами, словно репетируя то, что следует говорить дальше, и вымолвил:

– Романа отчислили, а вскоре его забрали в армию. Конечно, я противился этому. Только что закончилась первая чеченская, а моего сына – в армию. Понимаете? Конечно, мы с женой были резко против, я хотел воспользоваться старыми связями моего тестя, чтобы, как говорит молодежь, отмазать сына от забривания под ружье.

– Удалось?

Сергей Георгиевич снова пошевелил толстыми губами и уронил короткое:

– Нет.

– Нет, – повторил Сергей Георгиевич, – его забрали в армию. У жены случился инфаркт, и она слегла в больницу – все это после того, как Рома сообщил нам, что ему велено явиться на сборный пункт, с которого их отправляют по местам службы. Он сказал это нарочито спокойно, но я видел, что его немного трясло. Он честно нам сказал: служба его не пугает, а если так получилось, то надо идти. Конечно, два года на ветер, сказал Роман, но какую-то пользу это все равно принесет. «И в любом случае, – добавил он, – лучше, как я: выгнали, прислали повестку – и в армию, чем как этот». – Он называл Диму не по имени, не «брат», а – «этот». И Роман сказал, что уж лучше в армию, чем, как Дима, – призыву не подлежит, раз в год куковать в стационаре на очередном курсе лечения и работать уборщиком в детском саду. Это Дима так устроился на работу, за гроши, конечно, но он даже гордился, что сумел устроиться на работу самостоятельно. Он вообще любил детей. Он сам как большой ребенок, только не такой, как остальные. И начисто лишенный детской жестокости. А вы, разумеется, знаете, что нет более жестоких существ, чем дети.

Родион кивнул, всем своим видом показывая, что он ждет продолжения рассказа, в котором по существу пока что ничего сказано не было. В том смысле, что ни я, ни босс еще не ухватили, с какого боку потребовалась этому странному экс-врачу, а ныне бизнесмену, наша помощь.

– Вы ведь знаете, сколько служат в армии?

– Конечно. Кто год, кто два.

– Правильно. А вот Рома служил и не год, и не два. Он служил пять лет.

И Сергей Георгиевич, скорбно склонив голову набок, воззрился на меня, а потом скосил глаза на Родиона Потаповича.

– Пять лет? – наконец спокойно переспросила я. – А вы все это время были в курсе того, где он находится? Он вам писал?