Шестерка Атласа - стр. 62

– Особенно ментальных. – Гидеон ущипнул невидимую гитарную струну. – Видишь? Тут поработал телепат.

Если Тристан прав в своих предположениях, то это, наверное, Париса. Хотя вряд ли показанные чары сотворила она. Скорее всего, то была нить в составе крупного телепатического барьера. Логично, воруют же не всегда что-то материальное.

Нико задрал голову, высматривая камеру наблюдения (или ее местную вариацию), и заметил ее в углу.

– Вот, – сказал Нико, указывая на нее. – Постарайся без громких обвинений.

Гидеон обернулся и пожал плечами.

– По правде, мне и сказать-то больше нечего. – Пауза, потом: – Avez-vous des problèmes? Tout va bien[4]?

– Sí, estoy bien, no te preocupes[5]. – Любой, кто следил за ними, мог бы, наверное, перевести, но смысл был не в том. – Думаю, не стоит встречаться слишком уж часто.

Гидеон склонил голову в знак согласия.

– Пока я тут, ты толком не спишь, – заметил он. – А судя по местной системе безопасности, энергия тебе понадобится вся.

– Да, – вздохнул Нико, – возможно. – Он постарался не думать, насколько тяжело пройдут следующие два года, когда даже в подсознании не останется и следов Гидеона, не дающего свихнуться.

– Либби тут? – спросил Гидеон.

– Да, где-то здесь. – Нико скривился. – Хотя тебе этого знать не положено.

– Ну, я же просто наугад предположил. – Гидеон склонил голову набок. – Ты ведь хорошо с ней обращаешься?

– Я сама вежливость. Не надо учить меня манерам.

Улыбка Гидеона стала шире.

– Tu me manques[6], – сказал он. – Макс, естественно, твоего ухода не заметил.

– Ну еще бы. – Пауза. – Y yo también[7].

– Без тебя так непривычно.

– Знаю. – На самом же деле разлуку Нико еще толком не прочувствовал. – Хотя бы тихо стало?

– Да, а мне тишина не нравится. Так и жду, что из уничтожителя мусора вынырнет мама.

– Не вынырнет, мы с ней поговорили.

– Вот как?

– Да, она неожиданно навестила меня в ванне, – признался Нико. – Но я бы сказал, что сумел ее убедить.

«В некотором смысле, – мрачно подумал он, – если защитные чары считаются».

– Николас, – со вздохом произнес Гидеон, – déjate[8].

Гидеон знал, конечно же, – ему ли не знать, – что Нико от большой любви прячет правду, но опять-таки, Эйлиф была темой сложной. Нико все не мог взять в толк, как ей удается пересекать астральные планы так легко (впрочем, какая-нибудь книга тут, наверное, и дала бы ответ, с надеждой осознал он), однако если отбросить детали, то она разбойница и притом необычайная. Что бы Эйлиф ни делала – в смысле магии, – ей это удавалось невероятно ловко, и потому Гидеон постоянно пребывал под ударом. Рисковать Нико не хотел. Последний раз, когда она угрозами заставила сына выполнять для нее работу, то истощила его, и у него несколько дней кряду не прекращались припадки. В конце концов Гидеон упал неподалеку от Томпкинс-сквер-парк и загремел в больницу, не успев связаться с Нико. И это еще не говоря о том, как Гидеона во всех мирах преследовал и те, кого он обокрал (деталь, которую Эйлиф не упомянула, будучи либо преступно забывчивой, либо – что вероятнее – просто преступницей). Нико, впрочем, без ее объяснений знал, почему Гидеон не дает себе спать, почти месяц отдыхая вполглаза.