Шестьдесят рассказов (сборник) - стр. 39
– Славно, – устало произнес Джованни. Оглядел с порога новую мебель, опрятные занавески, белоснежные стены: все вокруг чистое, свежее.
Мать нагнулась поправить новенькое покрывало на постели. Он взглянул на ее хрупкие плечи. И была в этом взгляде непередаваемая печаль. Никто не мог этого видеть. Анна и Пьетро стояли позади брата. Детские личики сияли в предвкушении волшебного праздника, полного веселья и неожиданностей. Но праздник не состоялся.
– Как все красиво! Спасибо, мама, – повторил Джованни и не прибавил ни слова.
В глазах юноши замелькало беспокойство: поскорей бы кончить тягостный разговор. Время от времени Джованни нетерпеливо посматривал в окно, на зеленую калитку, за которой прохаживался его спутник.
– Ну как, сынок? Нравится? – робко спросила мать. Ей очень хотелось видеть сына счастливым.
– Еще бы, просто здорово, – ответил Джованни (почему же он не снимет плащ?), улыбаясь через силу.
– Джованни! – взмолилась мать. – Что с тобой, сынок? Ты что-то от меня скрываешь!
Джованни молчал, закусив губу; у него перехватило дыхание.
– Мама, – сказал он немного погодя тихим голосом. – Мама, мне пора.
– Уже уходишь? Приходи побыстрей, ладно? Ты к Мариэтте? Скажи правду, к Мариэтте? – Она старалась быть веселой, хотя чувствовала недоброе.
– Не знаю, мама, – ответил Джованни сдержанно и печально. Взяв шапку, он направился к двери. – Не знаю. Мне нужно идти. Он ждет.
– Когда вернешься? Часика через два? Я позову дядю Джулио и тетушку. Вот радости-то будет! Постарайся быть к обеду.
– Мама! – Он словно умолял ее не говорить больше слов, сжалиться над ним и не причинять столько боли. – Меня ждут. Он и так слишком терпелив. – Джованни пристально смотрел на мать, желая заглянуть ей в самую душу.
Он подошел к двери. Малыши, для которых праздник еще продолжался, прижались к нему. Пьетро приподнял полу плаща, чтобы узнать, во что одет брат.
– Пьетро, ты что делаешь! Отпусти сейчас же! – крикнула мать, опасаясь, что Джованни рассердится.
– Не надо, не трогай! – воскликнул солдат, опомнившись. Было поздно. Голубые полы на мгновение распахнулись.
– Джованни, сыночек, что они с тобой сделали? – пробормотала мать, закрыв лицо руками. – Ведь это кровь!
– Мне пора, мама, – повторил он с отчаянной твердостью. – Я и без того заставил его долго ждать. Пока, Анна. Пока, Пьетро. Прощай, мама.
Джованни уже стоял на пороге и вышел, точно подхваченный ветром. Быстрым шагом он прошел через огород и открыл калитку. Две лошади пустились галопом, но не в сторону деревни, а через луга, на север, в горы. Под серым небом они мчались все дальше и дальше…