Шесть соток волшебства - стр. 9
— Значит, даже через полгода после смерти Евдокии Павловны я без проблем смогу продать дом?
— Да, конечно. Но есть один нюанс… — снова забегал глазами Снегирев. — Евдокия Павловна оставила несколько условий наследования.
«Да что ж такое-то!» — мысленно закатила глаза Инга, старательно сохраняя на лице вежливую улыбку.
— И в чем заключаются эти условия?
— О, тут все совершенно просто. Вы без труда выполните их, уверяю вас! — оживился нотариус. — Во-первых, в течение полугода после смерти завещательницы вы должны проживать в доме постоянно. Отлучки, конечно, возможны — но не больше, чем на неделю в месяц. Во-вторых, вы не должны вносить радикальные изменения в планировку здания и участка. Но это само собой разумеется — вы ведь еще не собственница. И в-третьих, вы не должны убирать забор из профильных листов, установленный на границе участков.
— Забор? — растерялась Инга. — Почему так важен забор?
— Не знаю. Но такова воля покойной. Но если вы хотите знать мое мнение… Высокий сплошной забор на границе участков — это довольно хорошо. Нет, это даже отлично! Соседи в маленьких городках бывают довольно навязчивы… Забор оградит вас от совершенно ненужного внимания, — аккуратно поставив чашку на блюдце, нотариус поднялся и оправил пиджак. — К сожалению, мне пора. Рад был с вами познакомиться.
Инга поднялась вместе с ним.
— Простите, мне очень неловко… Но я все-таки задам вам этот вопрос. Владимир Петрович, зачем вы приехали? Все, что вы мне рассказали, можно было обсудить у вас в офисе — сегодня вечером, завтра, да хоть через неделю. К чему было так торопиться?
— Видите ли, Инга Викторовна… Евдокия Павловна попросила, чтобы я лично проследил за тем, как вы обустроились на новом месте, — нотариус нервно обежал взглядом комнату. — Это мой долг перед клиентом.
Мертвым клиентом. Который никак не проконтролирует точность соблюдения договора.
— Уважаю ваш профессионализм, — постаралась скрыть изумление Инга. — Обещаю, что не буду сносить стены и ломать сараи. Хотите, расписку напишу? Я, Вершинская Инга Викторовна, обязуюсь…
— Нет-нет, что вы, — вежливо улыбаясь, попятился к выходу Снегирев. — Это совершенно излишне. Я уверен, что вы со всей ответственностью подойдете к исполнению воли покойной. Всего хорошего!
Сделав головой судорожное ныряющее движение, вероятно, изображающее галантный поклон, Снегирев выскочил за порог и торопливо зашагал к машине. Инга остановилась у окна, провожая его удивленным взглядом.
И что это было?
Неужели провинциальные нотариусы настолько принципиальны? Или Снегирев действительно подозревал, что Инга уже начала разбирать дом по кирпичику?