Шесть камешков на счастье - стр. 47
– Надеюсь, мы не помешаем. У Тима есть всего неделя, потом ему нужно возвращаться к прихожанам. Но я все равно подумала, что, может быть, первое время вам с мамой понадобится наша помощь…
– Конечно, – киваю я.
Она снова пытается улыбнуться, но получается лишь что-то вроде морщинистой ухмылки. Ее глаза снова наполняются слезами, и она подносит платок к лицу:
– Тай, тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, как ты похож на своего папу?
– Большинство говорят, что я больше похож на маму.
– Да, внешне ты точно в нее. Но характером и манерой держаться весь в Нэйтана.
– Спасибо. То есть надеюсь, что так. Когда-нибудь я хочу стать таким же, каким был папа.
Я и правда больше всего на свете хочу когда-нибудь стать похожим на своего отца. Единственная проблема, но я никогда не скажу этого бабушке, – судя по всему, мы с папой совершенно разные. Пусть у нас и одинаковый размер обуви, но размах его души для меня слишком велик.
Я улыбаюсь бабушке, и она улыбается в ответ. Очень милый момент – наверное, самый милый за все эти годы. Но тут вдруг в комнату входит мама с папиным рабочим ноутбуком в руках, и вся «милость» момента улетучивается.
Ее снова трясет, она в слезах, и я тут же понимаю: что-то не так. Куда делась женщина, которая еще недавно произнесла такую потрясающую речь над могилой своего мужа? Я думал, мама готова жить дальше. Оказалось, нет.
Когда она проходит в комнату, у меня возникает ощущение, что она уже не просто оплакивает папу. Нет, тут все гораздо серьезнее. Я не понимаю, как такое возможно, но сейчас мама кажется еще более подавленной, чем в тот вечер, когда ей позвонили из больницы.
Сначала она смотрит на меня таким взглядом, будто не уверена, хочет ли видеть меня здесь, но потом переводит взгляд на бабушку. Швыряет компьютер на диван рядом с ней, и бабуля подскакивает от неожиданности. Затем мама, перемежая слова со всхлипываниями и вздохами, начинает говорить:
– Только не говорите, что вы об этом не знали…
На пару мгновений взгляд бабушки затуманивается. Потом она собирается с духом, берет ноутбук и долго вглядывается в экран. Наконец снова поднимает глаза, но я не могу прочитать, что за эмоции в них отражаются. Смущение? Растерянность? Сомнение? Безразличие? Не могу понять. Бабушка делает глубокий вдох и спокойным голосом отвечает маме:
– Если бы Нэйтан хотел, чтобы ты узнала, уверена, он бы рассказал тебе сам.
– Так, значит, это правда! – вскрикивает мама и, рухнув в кресло рядом со мной, сворачивается клубочком, словно корчась от боли.
– Это правда. Все эти годы… и он молчал! – мычит она, двумя руками сжимая голову, словно вот-вот уронит ее.