Шерше ля вамп - стр. 35
Наконец Вероник отпустила меня и отстранилась, «чтобы хорошенько рассмотреть внучку Александра». По старой памяти она называла Аристарха его настоящим именем. Интересно, какое имя при рождении дали ей самой – Долорес, Мария, Кармен, Филиппа, Эсмеральда? Но не буду задавать бестактных вопросов. Для всех она Вероник, значит, и для меня тоже.
Пока хозяйка разглядывала меня, крутя, как куклу, я вовсю косила взглядом по сторонам, изучая интерьер в классическом стиле: высокие сводчатые потолки, колонны, помпезные вазы в половину моего роста, паркетный пол, рисующий сложные узоры.
– У вас превосходный дом, – искренне восхитилась я, вклинившись в поток ее комплиментов моей внешности («Какая ты красавица!», «А как похожа на Александра!», «Разобьешь сердца всех наших мужчин»). – Такой красивый и просторный!
– Ты, должно быть, шутишь! – звонко смеясь, вскричала Вероник.
– Нисколько, – удивилась я. – Дом роскошный!
Разве что к яркой внешности Вероник больше подошла бы вилла в средиземноморском стиле с террасами с видом на море, нежели строгая классика форм и интерьера. Однако в любом интерьере Вероник будет чувствовать себя королевой – с первых минут общения с ней становилось понятным, что эта женщина выросла в роскоши и что богатство и высокое положение не упали на нее как снег на голову, в отличие от меня, а вошли в ее жизнь с колыбели.
– Роскошный? – Вероник оглушительно расхохоталась, а я в недоумении отстранилась.
Нотариус на мой вопросительный взгляд только пожал плечами, Андрей многозначительно хмыкнул, а лицо дворецкого осталось непроницаемым.
– Мой дом – лачуга Золушки по сравнению с замком, который теперь принадлежит тебе, – отсмеявшись, пояснила Вероник.
Ужас! Что за Букингемский дворец мне оставил этот пижон Жан?
– Понятно! – воскликнула она, увидев мое вытянувшееся лицо. – Ты его еще не видела! О, дорогая, поверь мне, после того как ты побываешь там, у меня тебе покажется просто тесно.
Однако реакция Вероник – лишнее подтверждение моей предыдущей догадки об обеспеченном прошлом. В ее голосе не было ни капли затаенной зависти, только радость и чуточку кокетства – она так пылко расхваливала чужие хоромы, что напрашивалась на комплимент.
– Ну, пока я там не побывала, останусь при своем мнении, – улыбнулась я. – У тебя замечательный дом.
Судя по тому как Вероник быстро перешла на «ты», церемоний она не любила, и я решила не оскорблять ее выканьем.
– По крайней мере одно преимущество у него есть! – воскликнула она. – Не приходится пилить на машине двадцать километров до ближайшей булочной.