Шерлок Холмс: повести, рассказы - стр. 8

Его невежество было столь же удивительным, сколь и его познания. О современной литературе, философии и политике он не знал практически ничего. Когда я процитировал Томаса Карлейля[9], он с наивнейшим видом поинтересовался, кто это такой и чем знаменит. Однако кульминации мое изумление достигло тогда, когда я случайно обнаружил, что он – полный невежда в области теории Коперника и строения Солнечной системы. То, что в девятнадцатом веке существует человек, понятия не имеющий о том, что Земля вертится вокруг Солнца, показалось мне настолько неправдоподобным, что я почти не мог в это поверить.

– Вижу, вы удивлены, – сказал он, с улыбкой наблюдая за изумленным выражением моего лица. – Но теперь, когда вы меня просветили, я постараюсь как можно скорее забыть эту информацию.

– Забыть?!

– Видите ли, – пояснил он, – по моему убеждению, человеческий мозг изначально представляет собой маленькую пустую мансарду, которую вам предстоит заставить мебелью по собственному усмотрению. Дурак тащит туда всякую деревяшку, какая встретится на пути, поэтому знание, которое ему действительно может понадобиться, вытесняется оттуда или, во всяком случае, оказывается захламленным стольким количеством ненужных вещей, что достать его в случае необходимости просто не представляется возможным. Человек же разумный очень избирателен в смысле того, что он размещает в своей интеллектуальной мансарде. Он не станет заполнять ее ничем, кроме инструментов, необходимых для выполнения его работы, но уж их-то ассортимент будет у него очень богат, и содержать его он будет в идеальном порядке. Ошибочно думать, что у этого маленького помещения эластичные стены и оно может расширяться до любых размеров. Поэтому неизбежно наступает момент, когда для того, чтобы добавить любое новое знание, приходится забывать что-то из ранее приобретенного. И чрезвычайно важно не допустить, чтобы бесполезные факты вытесняли полезную информацию.

– Но Солнечная система! – запротестовал я.

– А какой мне в ней прок? – нетерпеливо перебил он. – Вы говорите, что мы вращаемся вокруг Солнца. Если бы мы вращались вокруг Луны, для моей работы разница не стоила бы ни гроша.

Это был весьма подходящий момент, чтобы спросить его, в чем именно состоит его работа, но что-то в его манере подсказало мне, что он может счесть вопрос неуместным. Тем не менее, поразмыслив над нашим разговором, я рискнул сделать свой вывод. Он сказал, что не станет запоминать ничего, что не пригодится для решения его задач. Стало быть, все знания, которыми он обладал, должны быть полезны именно ему. Я мысленно перечислил разнообразные сферы, в коих он обнаружил высочайшую осведомленность. Я даже взял карандаш и записал их. Изучая получившийся документ, я не смог удержаться от улыбки. Вот как он выглядел: