Шереметевы. Покровители искусств - стр. 13
После убийства Лжедмитрия II началось земское освободительное движение, но многие бояре, в том числе и Шереметев, не участвовали в нем, оставаясь верными присяге королевичу Владиславу. Население Москвы восстало против польской власти, произошла ужасная резня, а Шереметев, пытаясь уговорить москвичей прекратить кровопролитие, не преуспел и вынужден был с польскими войсками и несколькими боярами спрятаться в Кремле, перейдя фактически на осадное положение. Денег в казне не было, и жалование польским воинам выдавалось царскими драгоценностями. Впрочем, Шереметев сделал все, чтобы их уберечь – некоторые вещи он выдавал только с условием, что впоследствии сможет выкупить их.
Начался голод, многие из соратников Шереметева страдали от болезней, а когда Китай-город был взят людьми Минина и Пожарского, положение засевших в Кремле людей стало еще хуже. Осада эта продолжалась полтора года, когда, наконец, поляки сдали Кремль Минину и Пожарскому. Шереметев и другие бояре оказались на свободе. Пожарский принял их весьма радушно, оказывая им всяческие почести и защищая от разгневанного народа, а Временное правительство предоставило ему владение в Кремле взамен того, что было отобрано у него Годуновым. Владение это принадлежало сначала Дмитрию Годунову, а затем Михаилу Скопину-Шуйскому. Впоследствии Шереметев устроил там два сада и выстроил новые здания.
Между тем, основным претендентом на царский престол стал юный Михаил Романов. Находившийся в польском плену митрополит Филарет Романов, который переписывался с Шереметевым, не предполагал, что его сына Михаила собираются избрать на престол, так как в одном из писем к Шереметеву настаивал, чтобы непременным условием избрания было ограничение самодержавия. На земском соборе в 1613 году Шереметев прочитал это письмо Филарета Никитича.
Узнав, что хотят избрать на царство Михаила Романова, мать его, инокиня Марфа Ивановна, написала Шереметеву.
«Прошу вас употребить все свое влияние, чтобы не допустить избрание моего сына на царство, – писала она. – Слишком он молод, чтобы управлять страной, да в столь тяжелые времена».
Шереметев был в целом согласен с Марфой Ивановной и позже говорил на земском соборе:
Надобно обдумать, как следует, ее доводы. Я считаю своим долгом быть беспристрастным, чтобы никто не мог сказать, что я больше пекусь о своих родственниках, чем о благе отечества. Если молодость избранника явится причиной новых несчастий родины, совесть моя будет чиста пред Богом и людьми.
Тем не менее, именно Михаил Романов был избран на царство.