Шепот волн Обводного канала - стр. 52
И.Соляртинский.
Дон Жуан не выдумка, не театральная находка. Это тип мужского характера… Вернее, это судьба и человек. Это повторяется постоянно. Короче, я знал дон Жуана. Я приятельствовал с ним. И только разменяв шестой десяток, вспоминая его, поразился как все совпало! Как точно повторилась драма. Со всем бесчисленным хороводом женщин, который вился вокруг него, как звучит банально, словно хоровод ночных бабочек и мошек вокруг огня. Их восторги, слезы, скандалы…
И наконец, чудовищная развязка, и раскрывшаяся бездна и погибель… и смерть. И полное совпадение с Мольером и с Пушкиным. А может быть с тем персонажем, что живет вне времени и пространства как живут Евангальские персонажи, шекспировские герои, пушкинские… Поскольку слепок своего времени они все же вечны! И повторяются в других обстоятельствах в других декорациях и одеждах, но совершенно не меняясь, как, вероятно, не меняется человек. Просто исторические обстоятельства, как луч прожектора, выхватывают то одну судьбу и характер, то другую.
Может быть, человечество выполняет какаю -то сверхзадачу и не исчезнет, пока не проживет все типы характеров и драм.
Не могу вспомнить, когда я познакомился с я ним. У меня было ощущение, что я знал его, в то краткое время, когда работал на заводе заканчивая десятый класс. Там был какой-то парень похожий на него. Черный, с ослепительной улыбкой, напоминавший испанца и японца одновременно. Он что-то врал, помнится, как в деревне объезжал лошадь с помощью двух вилок, одну держа у холки, чтобы лошадь не вставала на дыбы, другую над крупом, чтобы не брыкалась! Весьма изобретательно с литературной точки зрения. Я слушал, не верил, но врать не мешал. Я и не рассказывал, что каждую субботу и каждое воскресенье бегу в конюшню, и что для меня кони часть судьбы. Что мое пребывание там, можно объяснить только величайшим милосердием тренера, который говорит. «Ничего, ничего. Сейчас определишься с институтом ,а там посмотрим! Пока держи форму. Ты как бы у меня сохраняешься в резерве или в консерве…» Он очень смеялся, когда я рассказал ему про вилки: «Ну ,скажем ,я бы мог пожертвовать твоему другу две вилки , столового серебра. Даже! Но вот на гроб ему у меня денег не хватит!» Я об этом будущему дон Жуану не говорил, что позволяло сохранять хорошие отношения. Потом он исчез Говорили – подсел. Для завода – дело самое обычное. Из подростков, что стояли за соседними с моим станками, треть уже побывала в колониях и тюрьмах, а треть состояла на учете или под судом. Одним словом известие о том, что он подсел, особого резонанса в той заводской среде не вызвало. ( тем сильнее хотелось оттуда вырваться и уйти в институт, в другую жизнь.) От моего знакомого в памяти осталось в памяти только имя…