Шепот гремучей лощины - стр. 39
– Долгая история. – Сам дядя Гриша к еде не притронулся, но плеснул себе в алюминиевую кружку вина. – Что-то связанное с ее родом. Древний у них с Танюшкой оказался род, с историей. – Вино он выпил залпом, отставил чашку, вытащил из нагрудного кармана папиросы, закурил.
– Батя, дай мне, – попросил Митяй.
– Я тебе дам! Я тебе сейчас так дам, что мало не покажется! – Дядя Гриша погрозил ему кулаком, тоже так… буднично погрозил, без злобы. Но папиросы не дал.
– Откуда он взялся? – спросил Сева. – Где она его держала?
– Под землей. – Дядя Гриша глубоко затянулся, удовлетворенно покачал головой, сказал, словно разговаривая сам с собой: – Ну, хоть тут все в порядке. – И опять затянулся.
– Как это – под землей? – Сева снова выглянул в окно. Красные огоньки приблизились, а потом с той стороны на него зыркнула мертвая костяная голова. Зыркнула, челюстями лязгнула. От неожиданности он отшатнулся, едва не снеся лавку.
– Не шали, Горыныч, – сказал дядя Гриша тем же тоном, которым сказал Митяю, что не даст ему закурить. Что-то стало с его тоном, изменилось что-то. Вроде, и неуловимо, а все равно ощутимо. – Не пугай мне пацанов, им и без того досталось. – Он перевел взгляд на Севу, продолжил, как ни в чем не бывало: – Вот так – под землей. Она перед смертью позвала, а он из земли выбрался.
– Как упырь? – спросил Сева и тут же прикусил язык, увидев, как напрягся Митяй.
– Похож он на упыря, Всеволод? – Дядя Гриша усмехнулся.
– На Цербера он похож. Это такой…
– Я знаю, кто это такой. – Дядя Гриша не дал ему договорить. – Может, так оно и есть. Может, дальний родственник какой. Но то, что зверюшка не из наших мест, думаю, вам очевидно.
– И что теперь? – спросил с набитым ртом Митяй. – Он так и будет за нами ходить?
– Пока да. – Взгляд дяди Гриши сделался задумчивым. – Пока по лесам и болотам бегаем, это не проблема, а вот как к людям выйдем…
– Зачем она его позвала? – Не выдержал Сева. В отличие от Митяя, ему кусок больше в горло не шел. Даже не верилось, что так хотелось есть.
– Для Танюшки. Чтобы защищал. Я же сказал, родовой зверь. Древний и нездешний. Однажды он тети Оли матушку и саму тетю Олю уже защитил. Вот, видать, тогда одной башкой и поплатился. А теперь пришел черед Танюшку защищать. Тетя Оля перед своей смертью ему шепнула, кого ни в коем случае нельзя обижать, меня велела слушаться безоговорочно. – Дядя Гриша снова усмехнулся, сам себя поправил: – Ну, безоговорочно, это я погорячился. Своенравная зверушка. Бегает, где хочет. Убивает, кого хочет.
– Кого он уже убил? – с болезненным нетерпением в голосе спросил Митяй. – Кого, батя?!