Схемотоз де Моску́ / Грехи против - стр. 12
– Вы, должно быть, меня встречаете? Позвольте представиться, Максим… Максим Студеника… – Макс сдержанно протянул руку с трудом протиснувшемуся к нему обладателю лысеющей шевелюры с табличкой «СДМ-девелопмент. Максим Студеника». – Из Казани… – на всякий случай зачем-то дополнил он.
– Боже! Макс! Сколько лет, сколько зим! Если бы ты сам не подошёл, я бы тебя ни за что бы не узнал!
– Владимир?.. Вовка?.. Вовка Митрошин? … – с некоторым недоверием в голосе спросил у обладателя таблички Макс.
–Ну!? А кто же ещё! Конечно же! Боже, Макс! Как я рад! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! – орфоэпическим пулемётом затараторил «телепузик». – Ты, наверное, устал с дороги? Пойдем скорее! Я припарковался… здесь, неподалёку. Отвезу тебя, куда скажешь! Макс, ты приехал! Теперь наши дела точно лягут в масть!
То ли Максим действительно устал, то ли на него так подействовал перелёт, но из всего фонтана Митрошинского красноречия, он, дай Бог, разбирал треть. Понимал и того меньше. Да и самого Вовку, как бы Макс не силился, но не то что опознать, даже вспомнить никак не мог. Минут через пять они подошли к ряду припаркованных вдоль бульвара машин, и Володька, пикнув пультом сигнализации, услужливо распахнул перед Максом дверь в салон достаточно приличной иномарки.
– Располагайся! Чувствуй себя, как дома, но не забывай, что ты в гостях, хэ-хэ. Шучу. Водителя я на сегодня отпустил. Надо исключить даже малейшую возможность утечки информации. Ты – мой «туз в рукаве»! Так что сегодня тебя домой доставлю лично я!
Макс закинул чемодан на диван заднего сидения и с удобством расположился впереди на пассажирском.
– Ну, что? С Богом? – в свойственной ему манере протараторил Митрошин. – Тебе домой? На Михалковскую? В Коптево?
Макс был несколько ошарашен такой осведомленностью почти неведомого ему экс-однокурсника, но придавать этому какое-либо определённое значение решил пока что повременить. «Но прислушиваться и держать «ушки навостре» надо…»
– Ну да, куда же ещё? – с лёгкой заминкой ответил Макс, и через несколько минут, с оттяжкой преодолев череду светофоров Центральной улицы посёлка Внуково, они выехали на полупустую магистраль Боровского шоссе.
Минут десять ехали молча. Вопросов у Макса к Митрошину накопилось достаточно ещё в Казани, а с такой встречей преумножилось вдвое, если не втрое, поэтому он решил нарушить тишину первым:
– В письме ты упоминал какого-то Ковальчука и говорил о том, что он может спрыгнуть с темы…
– Вот, Макс! Скажи мне, какая у нас самая распространенная фамилия? – немного невпопад взвился Володька, который, казалось, только и ждал подходящего момента. – Правильно, Кузнецов. Кузнецов, Коваль – это кузнец с украинского, Коваленко и прочее. Ну, скажи мне, почему только Ковальчуки из них считают, что они – потомки иудеев? Даже поляки-Ковальчики и те не такие хитро…выкованные, сцуко!..