Шэмани - стр. 29

Никодий поджимает недовольно губы и приказывает. 

– Поднимайся. 

Я уже достаточно окрепла, чтобы сделать это если не плавно, то хотя бы не неуклюже. Ноги держат меня достаточно уверенно. Продолжаю кутаться в одно из одеял, и его взгляд на миг замирает на моих судорожно сжатых пальцах. Он недоволен, но приказа бросить нет. Возвращается к двери и просто прикладывает руку, чтобы открыть. Та с тихим щелчком сама распахивается. 

– Выходи из камеры, – велит мужчина и терпеливо ждёт, пока я пройду мимо него в пустой коридор с такими же белыми стенами. И парочкой новых дверей. 

Босым ногам холодно, но я стараюсь не обращать на это внимание. Всем своим существом чувствую изучающий, пронзительный взгляд Никодия, застываю в ожидании следующего приказа, успокаивая себя тем, что должна ему всё рассказать. Ради маленькой девочки, подарившей мне свободу. И только тогда прекращу плясать под чужую дудку. В конце концов, мне не привыкать. А сейчас я сама так решила, что бы он там себе не думал. 

Демон подходит к другой двери толкает её и указывает мне кивком, чтобы я вошла. Хм. Для разнообразия, стены этой комнаты светло-серые. И тут есть стол. И два стула. Значит, допросу быть сейчас. Вот и хорошо. 

Не дожидаясь его распоряжений подхожу к столу и сажусь на один из стульв. Очень хочется подобрать под себя ноги, но я игнорирую это желание, сосредотачиваясь на демоне. Он, не спеша, тоже садится. Мы оказываемся друг напротив друга, лицом к лицу.

– Итак, – прерывает он наконец затянувшееся молчание. – Кто был твоим хозяином? 

– Мессир Сорра. Глава ордена Ламьер, – сообщаю это с особым удовольствием.

– Это он приказал тебе убить мою дочь? – я почти чувствую, как клокочет в нём ярость, но голос звучит сухо и ровно. 

– Да. Мне мог приказывать только он. 

– Зачем ему смерть моего ребёнка? 

– Пророчество Жуарэ Моньи. Провидец увидел, что во время парада трёх лун Явори, власти ордена придёт конец и причиной этому станет дочь самого непримиримого врага Мессира. Он решил, что это вы. 

Я не отвожу и не прячу взгляд, говорю абсолютно откровенно, не увиливая. Ставка сейчас – жизнь ребёнка. И чувствую, что Никодий мне верит. Понимание этого затапливает меня облегчением и я продолжаю говорить, уже гораздо увереннее. 

– Он скоро поймёт, что я не выполнила приказ. И тогда будет искать другой способ убить вашу дочь. У Мессира ещё найдутся те, кто может представлять для вас угрозу. 

Лицо демона ничего не выражает, он слушает меня молча, лишь хмурит задумчиво брови. И лишь, когда я умолкаю, задаёт новый вопрос.