Шефы тоже плачут - стр. 3

- Нормально вообще! Я тебе тут жизнь спасаю, а ты членовредительством грозишься, - притворно-обидчиво сокрушается подруга. 

- Это теперь так называется? 

- Ага. Ну хоть немного помогло?

- Неа. Но я запьянела.

Насморк действительно исчез. Или мне просто стало всё равно, течёт у меня из носа или нет. По венам разлилось такое приятное тепло, от которого хотелось улыбаться во весь рот. И даже перцовое послевкусие на губах не казалось таким уж противным.

- Запьянела? Этим надо воспользоваться, - решает Маринка, устраиваясь в кресле удобнее. - Рассказывай, как ты со своим шефом. Что у вас?

- У нас? 

- Ну, да. У вас.

- А что может быть у нас? Он меня доводит, я не сдаюсь.

- Ладно тебе. Андрей просто прелесть.

- Это пока ты не на моём месте. Была бы на моём, он бы к тебе цеплялся.

- Завидую.

- Нечему. Иногда мне кажется, я не выдержу и сяду по статье сто пятой. 

- И лишишь генофонд такого мужчины? Какая ты злая. 

- У меня есть на то все основания! - Я выставляю указательный палец вверх, давая понять, что готова отстаивать свою позицию относительно Орловского до победного. Но пересказать то, что подруги знают наизусть и без моих повторений, не успеваю - раздаётся звонок в дверь.

- Ты пиццу заказала? - удивлённо спрашивает Катя. 

Я пожимаю плечами. Больше гостей я не ждала, ничего с доставкой на дом не заказывала. Значит, кто-то из соседей. Я открываю дверь, не глядя в глазок, и зря. На пороге стоит Орловский собственной персоной. 

- Выглядишь ужасно, - говорит он, и мне лишь на мгновение кажется, что в его взгляде мелькает тревога. Привидится же такое. 

- Спасибо. 

- Надеюсь, самочувствие лучше вида.

- Надейся. Тебя каким ветром сюда принесло?

- Попутным. Мама попросила заехать и привезти тебе это.

Он вручает мне пакет, который я инстинктивно прижимаю к груди. Даже заложенный нос не мешает мне понять по запаху, что Орловский привёз имбирь, лимон и что-то ещё, корицу, что ли?

- Спасибо, - снова повторяю я. 

И на этом вроде бы можно было завершить разговор, но этот засранец стоит и не уходит. Вот только смотрит совсем не на меня. Его взгляд направлен куда-то мне за спину, а на лице при этом появляется довольная ухмылочка. Слышу, как сзади переговариваются девчонки. 

- Так. Передача «Навести больного» завершена. Можешь ехать, - говорю я ему и пытаюсь закрыть дверь, что Орловский не даёт сделать, придержав её рукой. 

И почему сейчас внутри рождается какое-то странное чувство? Будто у меня пытаются забрать что-то моё, принадлежащее мне с самого детства? Нехорошее такое ощущение, которое надо бы гнать метлой куда подальше.