Щучка - стр. 37

Когда что-то звонко ударилось в оконное стекло, Маша вздрогнула и скомкала газетные листы. Она обернулась и подошла к окну, спрятавшись за висящую штору. Люсьена заметила не сразу – он стоял в тени дуба, спрятавшись так же, как и она, и щурился, пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь стекло.

Маша залезла коленом на подоконник и повернула ручку рамы.

– Ты что здесь делаешь?

– Привет! – громким шепотом приветствовал её парень. – Я тебя увидел и камешек бросил.

– Поняла уже! – Маша нервно оглянулась на дверь. – Зачем ты пришёл сюда?

– Хотел узнать, что случилось. К вам менты приезжали…

– Подожди, я сейчас, – Маша махнула ему рукой, чтобы он отошёл от окна подальше, а сама вернулась к столу. Попытка опять обернуть картину газетой закончилась неудачей – газета буквально расползлась у неё в руках. Маша, не решившись оставить её ни на столе, ни на полу, подумала о мольбертах и этюднике. Взявшись за края картины, она аккуратно подняла её и понесла в угол кабинета, не сразу увидев, как под ноги упал сложенный лист бумаги. Лишь накинув на холст кусок буро-лиловой марли, Маша подняла его и сунула в карман. Затем закрыла окно и вышла из кабинета.

На кухне шумела вода. Маша на цыпочках прошла мимо, бросив взгляд в сторону гостиной. Жоржа не было. Натали так и лежала на диване, укрытая пледом, а в воздухе тоскливо пахло валерьянкой.

Люська негромко свистнул из кустов, и Маша, подтянув джинсы, юркнула в садовые заросли.

– У нас беда, – она поёжилась, – Аркадий умер. Во время завтрака, у всех на виду… – голос её дрогнул. – Ужас просто. До сих пор руки трясутся.

– Эва… – Люська покачал головой. – Из-за чего?

Маша пожала плечами.

– Пришёл этот, Борис, быстро организовал всё, – Маша нахмурилась. – Теперь экспертиза будет. Как-то так…

– Понятно… Значит, вы ещё здесь задержитесь? – спросил Люська и бросил взгляд на дом.

– Думаю, да, – Маша почесала нос. – Я с Костей не говорила ещё на эту тему. – В её животе громко заурчало, и она судорожно прижала к нему руки. И ведь не скажешь, что после того, что произошло утром, ей на еду даже смотреть было страшно. – Извини… Это нервное…

– Понятно. А я щей вчера наварил, – задумчиво произнёс Люсьен, – щавелевых, будешь?

– Буду, – сглотнула Маша. – И хлебушка бы… А отец твой где? Не заругается?

– С николаевскими мужиками рыбачить ушёл. Ну в смысле… – он щёлкнул себя по горлу. – Вечером заявится. Идём что ли?

– Подожди… – Маша прошла чуть вперёд и, раздвинув кусты, привстала на цыпочки, увидев в окне Жоржа.

К нему подошла Дарья и толкнула изнутри раму. Закурив, облокотилась на подоконник. Жорж поморщился. Он кивал, слушая чьи-то рассуждения, но по всей видимости они ему не очень нравились. Дарье тоже – она то и дело поглядывала на Жоржа, и глаза её выражали недоумение и растерянность.