Щит и меч - стр. 74
Фрейлейн Ангелика, девушка с болезненно бледным лицом, сохранила нескладную долговязость подростка. Казалось, худые, тонкие ноги и длинные вялые руки чем-то мешают ей. Маленькое личико с тугой, прозрачной, будто покрытой парафином, кожей застыло в неподвижности. Большие синие глаза с чуть голубоватыми белками и туманным взглядом придавали ее лицу такое выражение, словно говорит она не о том, о чем думает.
За столом Иоганн оказался рядом с Ангеликой. Она равнодушно улыбнулась ему и сказала, лениво растягивая слова:
– Вам приятно сидеть рядом со мной?
Иоганн, озабоченно разворачивая салфетку и кладя ее себе на колени, воскликнул:
– О фрейлейн, я в восторге! – Осведомился: – Что можно вам предложить?
Тем же ленивым тоном она протянула:
– Я почти ничего не ем.
– Несколько листиков салата позволите?
– Только чтобы доставить вам удовольствие. Налейте, пожалуйста, вина. – И впервые внимательно взглянула на него. Спросила: – Вы фронтовик?
Иоганн отрицательно качнул головой.
– Ничего, вы им будете, – твердо пообещала Ангелика. Подняла глаза, сказала значительно: – Но учтите, робких и неумелых убивают в первую очередь.
– Ну к чему такие мрачные мысли за веселым столом! – автоматически заметил Иоганн.
– А мне таких не жалко. Никогда! Я не могу жалеть тех, кто не хочет или не умеет драться.
Вначале такая откровенность показалась Иоганну подозрительной. И он сказал елейно:
– Все мы смертны, фрейлейн, но души наши бессмертны. И там, наверху, – он закатил глаза, – ждет нас Всевышний…
– Ерунда! – брезгливо бросила девушка. – Никто нигде нас не ждет.
– Ангелика! – ласково напомнила с противоположного конца стола фрау Бюхер. – Положи, пожалуйста, господину Вайсу вот этот кусочек. – И робко взглянула на дочь.
Ангелика даже головы не повернула в ее сторону. С усилием раздвигая бледные губы, спросила:
– О, я могу еще любезничать с мужчиной, не правда ли? – Помедлив, сказала серьезно: – Мы с вами принадлежим к одному поколению. У наших родителей поражение в той войне убило душу. Это у одних. У других – отняло жизнь… – Добавила с усмешкой: – Мне еще повезло: мама говорила, что в те годы рождались младенцы без ногтей и волос – уроды. И у матерей не было молока, детей выкармливали искусственно. Этакие вагнеровские гомункулюсы. И мы имеем право мстить за это. Да, мстить, – жестко повторила она. – И я бы хотела служить во вспомогательных женских частях, чтобы отомстить за все.
– Кому? – осведомился Вайс.
– Всем. Всем.
– Вы член Союза немецких девушек?
– Да, – решительно ответила Ангелика и так мотнула при этом головой, что пышные, цвета осенней травы волосы рассыпались по плечам. Поправляя прическу, она сказала: – Но я не люблю слушать радио. Не выношу кричащих дикторов. Мы имеем право говорить со всем миром даже шепотом, но весь мир должен с благоговением слушать нас.