Щепотка пороха на горсть земли - стр. 14
Пока шли через большой квадратный зал с низкими поперечными балками к противоположному концу, где за стойкой на высоком стуле сидел хозяин заведения и что-то писал под керосинкой в счётную книгу, Дмитрий вполне привык к освещению, рассмотрел обстановку и запомнил людей. По послеобеденному времени народу в трактире было немного, всех Анна вполголоса отрекомендовала своему спутнику. Несколько припозднившихся с обедом добропорядочных горожан – банковский клерк, счетовод из приисковой конторы, скучающий мясник – глуповатый, но очень добрый здоровяк Митрофаныч, очевидно распродавший весь сегодняшний товар. Особняком держалась компания из пятерых тихих и хмурых с похмелья старателей – эти гуляли вчера, обмывая удачный улов, а теперь расплачивались за веселье. Этих Анна помнила в лицо, хотя и не знала по именам – они как прибились после войны в поисках лучшей доли, так и остались.
В углу, неподалёку от них, сидел старый пьяница Хрюн – тщедушный пропащий человечек, который раньше промышлял охотой, пока не спился. Он жил в старом доме на краю города, а здесь побирался – кто нальёт, а кто покормит. К нему настолько привыкли, что не обращали уже внимания и не помнили, как его зовут на самом деле. Сердобольный хозяин тоже не гнал – пьяница был тихим и безобидным, никому не мешал, не грубил и даже не вонял, так что вреда от него не было.
Лизавета тоже оказалась в зале, о чём-то негромко шушукалась с подавальщицей в дальнем углу. Анна уже понимала, что охотника оценила неправильно и вряд ли он потеряет голову от красивой женщины, но о предупреждении своём всё равно не жалела. Мало ли как отреагирует! Не обязательно распускать руки, чтобы найти неприятности, жена трактирщика не любила никакого лишнего внимания, даже если на неё просто глазели. И сам Игнат тоже этого не любил.
Анна уже приготовилась сглаживать неловкость, и совершенно напрасно: Лизавету Косоруков заметил, окинул взглядом с ног до головы и – отвернулся, к лёгкому смятению спутницы. Даже с шага не сбился.
А жена трактирщика, которая приветливо улыбнулась Анне, и правда была хороша. Смесь чжурской и славянской крови проявила себя в ней впечатляюще, подарив лучшее от каждой половины. Статная фигура с тонкой талией и высокой грудью, белая кожа, точёное лицо с выразительными тёмными глазами и по чжурскому обычаю – четыре длинных чёрных косы, стекающих змеями из-под очелья. А ещё, помимо наружности, было в ней что-то колдовское, что заставляло мужчин терять головы на беду самой красавице.
– Ну здравствуй, хозяюшка, – улыбнулся Игнат и встал, отодвинув записи. – И ты здравствуй, морячок, – тепло поприветствовал охотника, и даже вышел из-за стойки, чтобы сжать своей лапищей ладонь Косорукова и хлопнуть его по плечу. – Какими ветрами к нам? Неужто прямо с Рождественска?