Щелкунчик и мышиный король. Принцесса Брамбилла (сборник) - стр. 28
Мари, правда, не могла удержаться и заплакала, но скоро улыбнулась сквозь слезы, потому что подумала: «Что же делать, зато Щелкунчик цел!»
Вечером, когда мать рассказывала господину Дроссельмейеру про то, что натворила мышь в шкафу у детей, отец воскликнул:
– Что за гадость! Никак не удается извести мерзкую мышь, которая хозяйничает в стеклянном шкафу и поедает у бедной Мари все сласти.
– Вот что, – весело сказал Фриц, – внизу, у булочника, есть прекрасный серый советник посольства. Я заберу его к нам наверх: он быстро покончит с этим делом и отгрызет мыши голову, будь то хоть сама Мышильда или ее сын, мышиный король.
– А заодно будет прыгать на столы и стулья и перебьет стаканы и чашки, и вообще с ним беды не оберешься! – смеясь, закончила мать.
– Да нет же! – возразил Фриц. – Этот советник посольства – ловкий малый. Мне бы хотелось так ходить по крыше, как он!
– Нет уж, пожалуйста, не нужно кота на ночь, – просила Луиза, не терпевшая кошек.
– Собственно говоря, Фриц прав, – сказал отец. – А пока можно поставить мышеловку. Есть у нас мышеловки?
– Крестный сделает нам отличную мышеловку: ведь он же их изобрел! – закричал Фриц.
Все рассмеялись, а когда госпожа Штальбаум сказала, что в доме нет ни одной мышеловки, Дроссельмейер заявил, что у него их несколько, и, действительно, сейчас же велел принести из дому отличную мышеловку.
Сказка крестного о твердом орехе ожила для Фрица и Мари. Когда кухарка поджаривала сало, Мари бледнела и дрожала. Все еще поглощенная сказкой с ее чудесами, она как-то даже сказала кухарке Доре, своей давней знакомой:
– Ах, ваше величество королева, берегитесь Мышильды и ее родни!
А Фриц обнажил саблю и заявил:
– Пусть только придут, уж я им задам!
Но и под плитой и на плите все было спокойно. Когда же старший советник суда привязал кусочек сала на тонкую ниточку и осторожно поставил мышеловку к стеклянному шкафу, Фриц воскликнул:
– Берегись, крестный-часовщик, как бы мышиный король не сыграл с тобой злой шутки!
Ах, каково пришлось бедной Мари на следующую ночь! У нее по руке бегали ледяные лапки, и что-то шершавое и противное прикоснулось к щеке и запищало и завизжало прямо в ухо. На плече у нее сидел противный мышиный король; из семи его разверстых пастей текли кроваво-красные слюни, и, скрежеща зубами, он прошипел на ухо оцепеневшей от ужаса Мари:
– Я ускользну – я в щель шмыгну, под пол юркну, не трону сала, ты так и знай. Давай, давай картинки, платьице сюда, не то беда, предупреждаю: Щелкунчика поймаю и искусаю… Хи-хи!.. Пи-пи!.. Квик-квик!
Мари очень опечалилась, а когда наутро мать сказала: «А гадкая мышь все еще не попалась!» – Мари побледнела и встревожилась, а мама подумала, что девочка грустит о сластях и боится мыши.