Шато - стр. 8
Я не намерена сейчас спорить по поводу одежды, мне не терпится сменить тему и перестать обсуждать мой багаж.
– Девчонки! Bonjour! Раф уже здесь! – Слава богу, появилась Дарси. Она врывается внутрь не с типичным спокойствием и уравновешенностью, а на волне неистовой энергии, вся увешанная сумками.
– Кто такой Раф? – интересуюсь я.
Дарси коротко чмокает Джейд в щеку; они, без сомнения, виделись в течение последних нескольких дней, потому что эти двое все делают вместе. Я, как и они, живу в Нью-Йорке, но у них есть дети и соответственно куда больше общих тем для разговоров. Что касается меня – прошла неделя с тех пор, как мы с Дарси виделись в последний раз. Она подходит, раскрыв объятия, и у меня начинается извечный спор с самой собой: обнять или неловко уклониться. Проще просто обнять. Но все равно я не могу не поморщиться.
– О черт! – Дарси отшатывается назад и изучает меня тем озабоченным взглядом, который я уже начала ненавидеть. – Черт, Викс. Не понимаю, как я могла забыть. – Она делает паузу, затем говорит: – Они кажутся больше.
– Доктор снова увеличил их.
Четыре месяца назад мне сделали профилактическую мастэктомию и реконструкцию груди. Это было ответственное решение. Не могу объяснить, сколько раз оно эхом отзывалось во мне после. Я оказалась одной из счастливиц с нулевой стадией. Рак обнаружили в молочных протоках, он не распространялся дальше, но это могло произойти. Я не хотела оперироваться: большинство случаев рака молочной железы нулевой стадии никогда не прогрессируют. Но моя близкая подруга и соседка Джулиет настояла. Потому что, видите ли, у меня мутация BRCA 1 и 2, что означало риск развития рака молочной железы в гораздо худшей форме. Она заявила, что мне нужно думать не только себе, но и о людях, которые любят меня. И в результате я согласилась. А после того, как я сделала операцию, Джулиет прекратила наше общение и без предупреждения съехала с квартиры.
Полагаю, обвинения в ее адрес не совсем справедливы. Все гораздо сложнее, как и в любых взаимоотношениях. Маленькая ложь, за ней следует большая… Серафина и даже эта поездка… Но Джулиет тоже не безупречна. Подруга бросила меня, когда я была полностью беззащитна, попросту слаба. Теперь мне больно и грустно, и я заперта в теле, которое кажется мне чужим.
Я не знала, что реконструкция – это мучительно долгий процесс, часть огромного медицинского мира, последствия которого могут полностью понять только члены клуба невезучих. Некоторым женщинам во время мастэктомии сразу устанавливают постоянные имплантаты. Другим, таким как я, это сделать не удается, поэтому процесс занимает больше времени. Сейчас на мои грудные мышцы наложен тканевый эспандер, напоминающий воздушный шар. (Всякий раз, когда мой хирург говорит «грудные мышцы», я чувствую себя мужчиной-культуристом). В течение нескольких месяцев он наполняет баллончики физиологическим раствором, чтобы моя грудь достигла нужного размера. Но пока мне удалось вернуть лишь болезненные половинки. Маленькие отвисшие комочки. Изюм на бревне.