Шато де Ригоберт - стр. 1

Сентябрьский ветер гулко раздувал паруса драконьих кораблей. 876 год принес на волнах Сены крупный флот яростных северян. Их громкие веселые песни гнали войска Карла Лысого, словно рога охотников перепуганную лису. По пути норманны огненным вихрем опустошали села и города, замки и монастыри с их непреступными стенами падали к ногам завоевателей. Народ, обложенный крупной данью короля и неумелый в бою – чего нельзя сказать о воителях севера, – сдавался почти без сопротивления. Викинги быстро распространялись по Франции, не давая спуску ее жителям.

К 879 году, когда страну возглавили Карломан и Людовик, во Францию хлынули новые силы норманнов, перекинувшиеся также на Нидерланды и Германию. Не ведали устали мечи и топоры северян, вскоре драккары с полосатыми парусами уже шли по Луаре, откуда их войско ринулось к замку Амбуаз, павшему под неистовым натиском. Но история, о которой пойдет повествование, начинается чуть позже…

Викинги стояли на реке Бигене, притоке Сонны. Довольные недавними победами, они расслабились, готовя наступление вглубь земель, часть кораблей, должна была идти дальше по воде. Ярл Ярдар собирал свою дружину к походу по суше, с корабля сгрузили оружие и припасы. Поблизости находили селения, которые можно было пограбить, прежде чем добраться до укрепленных мест французов, так что пришлось брать больше людей, дабы унести и больше добычи, с десяток осталось охранять драккар. Хотя норманны, в том числе и Ярдар по прозвищу Каменный Лоб, не подозревали, что существует реальная опасность и что она так близко. Грохот подходящей армии застиг скандинавов врасплох. День Святого Андрея выдался на редкость удачным для королей Карломана и Людовика, ведущих воинство франков. Конница ударила первой, смяв ошарашенных внезапной атакой викингов и отбросив их к воде. Спохватившись, северяне под ливнем стрел бросились в бой, громя и рубя. Многочисленная пехота франков пустила в ход копья, чтобы держать разъяренных противников на расстоянии, но те, перерубая древки, все равно прорывались. Силы были неравными, и, не смотря на отвагу норманнов, строй их таял быстрее снега теплым весенним днем. Франки зажали северян у кораблей, сражались уже по колено в воде. Ярл Ярдар до последнего держался в битве, израненный и окровавленный. Из его людей осталось двадцать пять человек.

Вдруг запылали запаленные королевскими воинами суда. Огонь перескакивал большой колючей белкой с мачты на мачту, а потеря кораблей означала и потерю возможности отступить. Тогда ярл принял нелегкое решение: спасаться бегством, бросая товарищей – пусть сами решают свою судьбу.

– На борт! – призвал он людей из личной дружины.

Прикрываемые стрелами и камнями защитников драккара, пятнадцать выживших людей Каменного Лба вскарабкались на судно и сразу приналегли на весла. Река залилась багровыми отсветами пожарищ и кровью. Кто-то из викингов тоже сумел вырваться из окружения, однако таковых насчиталось не много. Ладья встала на течение и быстро понеслась неведомо куда. Черный дым маячил над берегом зловещей тучей, отмечая место кровопролитной сечи.

Корабль плыл три дня и три ночи. К исходу четвертого дня плавания, в ходе которого викинги опасались высаживаться, начали подходить к концу запасы пищи и воды. Воду удавалась зачерпывать из реки, перегибаясь через борт, а с едой ситуация обстояла много хуже. Почти все было выгружено при сборе, а ловить рыбу не на что, да и не чем. Не прыгать же в реку и хватать голыми руками.

– Нужно сходить, – подытожил Ярдар, стоя на носу и обозревая выворачивающуюся из тумана блестящую, колышущуюся дорогу. – Дува, лезь-ка на мачту да осмотрись, нет ли сел поблизости. От франков мы должны были далеко уйти, все ж река нас несла.

Зоркий Дува Хеймдаллев Сын ловко вскарабкался на рею и, приложив ребро ладони к бровям, повертел головой.

– Да, вижу деревню! – крикнул он, затем присмотрелся и добавил. – И замок!

Сквозь голубоватый и какой-то нереальный, призрачный туман действительно показались очертания домов и крепости на холме в трех с половиной полетах стрелы от селения. Утомленные северяне направили ладью к крутому поросшему камышом берегу. Ближе к делу запал начал разгораться в воинственных сердцах, спрыгнув на мелководье, отряд норманнов устремился к деревне. Хуторок был невелик, зато богат. Жители, точно не слышав про вторжение скандинавов, абсолютно не готовились к обороне или хотя бы бегству. При виде разъяренных, изголодавшихся людей с оружием, они прижимались к стенам и поднимали руки. Ярловой дружине даже не захотелось их резать, слишком уж пассивно и смирно вели себя эти несчастные.