Шатаут - стр. 20
– Не могу поверить, что ты живешь с Аидом, – пищит Эбби, дергая меня за рукав пальто. Несмотря на то, что мы уже на улице, ее визг достаточно громкий, чтобы Тайлер мог его услышать. Если уж говорить начистоту, ее мог услышать целый квартал.
– Его зовут Тайлер, – когда я забираюсь в ее белый «Рендж Ровер», поднимается порыв ледяного ветра, жестоко напоминающий, что мне все еще нужно сходить в торговый центр за подходящим пуховиком. – К тому же я живу здесь временно.
– Да это же секс по соседству, Сера. Только подумай, как это удобно.
Устроившаяся на пассажирском сиденье, я скрещиваю ноги, стараясь не обращать внимания на то, как мое тело охотно откликается на ее предложение.
– Ужасная идея.
– Да ладно тебе. Ты же рассказала мне обо всем, что случилось в той уборной. Да с той химией, что между вами, вы точно еще раз переспите.
Эбби дает задний ход, шины визжат, когда она выезжает на улицу.
– Сомневаюсь. Похоже, Тайлер беспокоится только о том, чтобы Чейз ни о чем не узнал.
С этим я была полностью согласна, поскольку не хотела, чтобы брат опекал меня еще больше. Я даже не уверена, что бы он сделал, если бы правда выплыла наружу. Отправил бы меня в отель? Сторожил бы дверь в мою комнату? Подвесил бы над ней маленький колокольчик?
Если отбросить в сторону проблемы с моим братом, Тайлер, похоже, совсем не удивился, когда понял, кто я. Словно время в том туалете не было запоминающимся или хотя бы достойным того, чтобы о нем помнить. Пусть это и ранит мое эго, но, возможно, так даже лучше. Так мы быстрее забудем о случившемся.
Впрочем, если продолжу пускать на него слюни на кухне, это делу не поможет.
– В любом случае, – добавляю я, – мне следует найти кого-нибудь, чтобы отвлечься.
Развлечение в виде другого теплого и страстного мужчины вытащило бы меня из дома, заняло и, что важнее всего, выкинуло бы из моей головы Тайлера. Неплохой план. К сожалению, мне совсем не хочется ему следовать… Особенно после того, как встретила полуобнаженного Тайлера на кухне.
– Это можно устроить, если придешь на следующие посиделки, – смеется Эбби.
По какой-то причине приглашение не кажется таким же привлекательным, как обычно.
Эбби снимает вязаную фиолетовую шапочку, освобождая непослушные медные локоны, и начинает рассказывать о своей личной жизни. Она оказалась частью самого сложного любовного треугольника, о котором я когда-либо слышала. Или же это любовный квадрат? Любовное поле? Между участниками столько историй, что, боясь упустить связи, я могла бы начертить карту.
Когда Эбби заканчивает свой рассказ, то замечает: