Шарм, или Последняя невеста - стр. 1

1. Глава 1

От автора

История непростая. Будут слезы, эмоции, нервы. Будет страсть и боль, все в рамках свободы, воли и закона, но поволноваться придется. Я не пишу радужные истории, но мои книги всегда заканчиваются хорошо. Я - маньяк ХЭ! Я - голодающий на сильные эмоции и встряски, потому для меня 18+ не только эротика, но и моральная нагрузка.

Герои будут ошибаться, оступаться, притираться, но я сделаю все, чтобы они были счастливы. И мы вместе с ними.

Буду очень благодарна, если вы оцените книгу, напишете отзыв, расскажете, чем она вас зацепила, что привлекло, а что оттолкнуло. Я всегда пойду навстречу и расскажу обо всем, что покажется непонятным. Я с радостью приму замечания и обоснованную критику. Спойлеры, сор и хамство не люблю, потому, скорее всего, удалю такие комментарии. Извините меня заранее.

С любовью и признательностью,
Ваша Ди

----------------------

Глава 1

Валерия

– Лера, ты должна ему понравиться, – ворчит мачеха и небрежно поправляет мою прическу. Заплетенные косы неприятно стягивают кожу, а булавки больно утыкаются в затылок.

– А он мне нет? – отстраняюсь и недовольно шикаю, но, столкнувшись с гневным, почти черным взглядом мамаши, покорно киваю.

– Не смей даже думать, – Валентина грозит ухоженным пальцем. Длинный маникюр под цвет алого платья такой же кривой, как и её нос. Сколько грима не клади, лучше мачехина рожа не станет.

Опускаю глаза, знаю, что у меня нет выхода, и коварная дрожь страха мчится от шеи до поясницы. Запахи лака для волос, приторного парфюма Валентины и растаявшего снега забивают нос. Морщась, смотрю в боковое  окно и впускаю в сердце холод и безразличие. Любить мне теперь запрещено, вряд ли богач окажется принцем. Это вам не сказка о Золушке.

Машина тащится по ночному городу, глотая встречные неоновые огни. А мне страшно. Так сильно, что колени врезаются друг в дружку до боли, и пальцы рук немеют, когда я пытаюсь вытолкнуть обиду через сжатые кулаки. Чем ближе банкетный зал, тем глуше под горлом бьётся сердце, и острее ногти впиваются в ладони. Я – кукла, которую собрались выгодно продать.

– А если я ему не приглянусь? – из последних сил цепляюсь за шанс отступить. Я все еще живу иллюзиями и хочу выйти замуж по любви.

Ловлю в пролетающих огнях города широкую и яркую афишу с надписью «Блеск». Моё время блистать закончилось. И почему я не плачу, не сопротивляюсь, не пытаюсь найти выход?

– Дура, – запоздало отсекает мачеха и, глядя в карманное зеркальце, поправляет помаду на сморщенных губах. – Пока Анатолий жив, у тебя есть возможность все исправить. Или решила на мою шею долги папаши повесить? – она даже не поворачивается, я и так знаю, что в глазах пылает неприязнь.

– Нет, – отвечаю тихо и опускаю голову. – Но вы же знаете, как…

– Какая ты тряпка? Знаю, – Валентина резко закрывает зеркальце, отчего я вздрагиваю. – Вся в отца. Включай мозги, – она стучит ногтем по виску. Вот бы проломила дырку в своей голове! – Иначе вылетишь вместе с инвалидом-родственничком на улицу.

Правду говорит. Ей ничего не стоит оставить нас ни с чем и выбросить. Папа хоть и жив, но слаб и защитить меня не может, а счета, которые на грани падения в глубокий минус, контролирует мачеха – исполнительный директор сети магазинов «Sun-sound». Она и свою дочь подложила бы под первого встречного, да только та мала ещё.

Валентине понадобилось две недели, чтобы совратить отца. После отдыха в Париже они сразу поженились. И у меня появилась вредная и несносная десятилетняя сестра Клава. А потом потянулись тяжелые пять лет жизни. Половину этого времени мы боролись с папиной болезнью, а в перерывах я пыталась учиться и свыкаться с тем, что я не такая, как все.

– Я не умею соблазнять, в отличие от некоторых, – смелею. Терять все равно нечего. Моя школа – несправедливая жизнь, без возможности поступить в универ счастья.

Валентина замахивается, но ладонь замирает у моей щеки и сжимается в кулак, а в страшных глазах мачехи загорается ядовитая ярость. Знакомая, горькая, обжигающая. Так и хочется съязвить: «Слабо?», но я сжимаю челюсть до хруста и упорно молчу.