Шанталь, или Корона против - стр. 3
Любопытство было главной слабостью кузины, но лезть в гостевую спальню, чтобы его удовлетворить, выпало мне. Тысяча муравьев в панталоны!
Вдох-выдох. Я сидела на подоконнике, комната была ярко освещена, южная сторона, солнце в зените. Один шаг до преступления дался удивительно легко. Рука сама легла на кожу саквояжа.
Чего бояться? Палец скользнул по блестящей застежке. Меня выдадут замуж за дождевого червяка. Что-то хуже? Спросила себя и поняла: хуже только отказ отца от сделки и последующая расплата – ссылка. Только сейчас пришло осознание – семья пожертвует мной, чтобы сохранить не только жизнь, но и положение в обществе, чтобы выдать замуж еще двух дочерей, чтобы не отправиться просить милостыню, чтобы… А самое противное… я не буду против.
Щелк. Саквояж услужливо распахнул свое темное нутро.
Кто же вы, дэршан «червяк»? Какие грязные секреты прячете от своей будущей жены? Может, мне удастся найти что-нибудь по-настоящему ценное, что вы сочтете достойным обмена на мою свободу?
Очнись, Шанти, ты обменяешь его секреты на веревку на шее.
Но руки уже перебирали чужие вещи. Сменная рубашка, белье, дорожный набор. Резкий запах мужского одеколона. Гладкая кожа книги – дневник.
Дыхание перехватило, в ногах поселилась слабость, но руки уже обхватили переплет, потянули дневник на свет.
Давай, Шанти, ты не простишь себя, если не попытаешься.
Резкая боль и мгновенно нахлынувшее осознание: дневник защищен магической печатью. Стоит отнять руку, как о попытке взлома узнает его владелец. А если вспомнить, что владелец в паре комнат отсюда обвиняет отца в заговоре против короны… Впору писать завещание и заказывать отпевание. Что там говорил «червяк» о милосердии его величества? Палача мне, палача!
Собственный стон заставил подскочить на кровати. Схватилась за сердце – левой, ума хватило не снимать правую руку с дневника. Пока не сняла, пока остались силы терпеть жжение печати, сигнализация не сработает. Пока ничего страшного не случилось…
Очнись, Шанти. Все, что могло плохого случиться, уже произошло. Простой дневник не защищают печатью.
Что там еще вещал «червяк»? «Дела государства отнимают практически все мое время». Как можно было не понять прямой намек? Он работает на корону. Отсюда и знание о заговорщиках. Отсюда и защита на дневнике, и приговор девице, сунувшей любопытный нос в чужие секреты.
Я с тоской посмотрела в окно. Солнышко, голубое небо. И одна глупая я, идущая на плаху.
Не хочу умирать! Не сейчас и не так. Никак не хочу.
Выскользнула в коридор, плотно прижимая дневник к груди. Страх смерти притупил боль от печати, а решимость остаться в живых заставила работать мозг, как никогда в жизни.