Шанс. Выполнение замысла. Сергей Савелов. Книга 3 - стр. 61
– Родители могут переезжать не один месяц, а в школу надо идти уже через десять дней, – логично напомнил Петр Петрович. – А бокс тебе зачем? Это от тренировок у тебя мозоли на суставах? Такие мозоли видел у занимающихся восточной борьбой. Ты какой борьбой занимаешься? – интересуется.
«Заметил, черт глазастый! Зачем при всех-то спрашивать?» – смущаюсь и пытаюсь непроизвольно спрятать руки. Романов заинтересованно покосился на мои кисти.
– Занимаюсь, как могу в моих условиях, но всегда мечтал тренироваться у профессионального тренера, – признаюсь.
– За мозги свои не боишься, что на боксе их повредят? – ехидно поинтересовался Григорий Васильевич, напомнив на мои опасения медикаментозного вмешательства в работу мозга.
– Не боюсь. Не собираюсь становиться профессиональным боксером. В уличной драке скорее можно получить травму головы. На секции хочу научиться защищаться и уклоняться, – разъясняю, чтобы не вздумали дилетанты запрещать мне заниматься моим хобби.
– Ну-ну, – скептически хмыкнул Романов. – Петр Петрович поинтересуется, чему тебя там могут научить, – многозначительно взглянул на Ксенофонтова.
Тот понимающе кивнул. «Это, что? Мне теперь постоянно находиться под колпаком у «Мюллера»?» – мысленно завопил. Не дождетесь! Не собираюсь жить под постоянным контролем посторонних людей и отчитываться куда хожу, чем занимаюсь, с кем дружу и сплю.… Пусть даже этот контроль организован из лучших побуждений. Похоже, у меня вырисовывается еще одна проблема, о которой не подозревал. Надеюсь, что у Ксенофонтова не хватит времени заниматься только мной, ведь у него есть основная работа, но «стукачками» окружить может.
Некоторое время меня не достают вопросами. Взрослые идут на пару шагов впереди и тихо переговариваются. Стараюсь не прислушиваться, а думать о своем. Вспоминаю об обещании Эдику, ремонте в квартире тети Светы и скором возвращении домой – к Маринке и Гульке!!!
При подходе к полянке Романов вдруг оборачивается ко мне и вспоминает:
– Ты песню о блокаде так и не спел! Сейчас, после ушицы, как? Споешь? Слушателей не постесняешься?
Улыбаются оба. Киваю, соглашаясь, а сам принюхиваюсь к божественному запаху. Рот мгновенно наполняется слюной.
– Трофимыч, скоро у тебя? – интересуется Ксенофонтов и направляется к костру.
– Почти готово, – отвечает, шаманивший у котла опытный рыбак.
Романов присаживается за столик, на котором уже стоит стопка пластмассовых мисок, тарелка с крупно нарезанным черным хлебом и блюдо с салатом из огурцов и помидоров. Сверху пучок целых перьев зеленого лука. Так и захотелось схватить перо и, макнув в солонку откусить, испытав сладко-соленую луковую горечь, которую тут же заесть черным мягким свежим хлебом. Понимаю, что на свежем воздухе аппетит разыгрался не на шутку.