Шаманка. Песнь воды - стр. 10
- Ма-мм-ма, - едва слышно проскрежетала я, и тут в нашем полку прибыло: Газиса замерла неподвижным изваянием со вскинутой рукой, коей она хотела, наверное, откинуть толстую прядь волос, упавшую на один глаз.
Именно этого эффекта я добивалась: оба родителя потрясённо замерли, и , кажется, даже не думали отмирать.
- Горн, - наконец-то позвала мужа Газиса, - у нашей дочери это... глаза...
- Да... а ещё она говорит, - чуть помедлив, ответил отец.
Что там с моими глазами? Ремарка матери встревожила: неужто стали алыми, как у древней вампирши? Бр-р, ужас-то какой!
- Синие, как воды Ньеры, - хором прошептали родители, а Газиса метнулась в нашу сторону и склонилась надо мной.
Синие - не красные, такую перемену как-нибудь переживу!
- Дочка, ты меня понимаешь? - с отчаянной надеждой прошептала она, протягивая ко мне руку и нежно смахивая прядь с моего лица.
- Д-да, - просипела я, буквально выталкивая из себя ещё одно слово. Ох, их было всего три, а язык уже кажется неподъёмным. А ещё я протянула руку, до предела напрягая слабые мышцы, сцепив зубы до скрипа, но всё-таки смогла коснуться тонкой кисти мамы.
Как много в этом слове! Целый мир, вся вселенная. У меня когда-то тоже была мама. Сейчас я её плохо помнила: какие-то невнятные, размытые образы, лишь запах отпечатался навечно: аромат ванильной булочки. Мама так вкусно ими пахла... От нахлынувших чувств я заплакала. Слёзы текли по щекам и горячими каплями падали на руки моего нового папы.
Ноги Газисы подкосились, она рухнула на пол подле нас и обхватила моё тело своими руками. И тихо заплакала, но не отчаянно-надрывно, а как-то иначе. Согревающе.
Сморгнув слёзы, мешавшие подглядывать сквозь полуприкрытые ресницы, посмотрела на отца: лицо не просто правителя, но лицо обыкновенного мужчины, родителя, черты смягчились, в глазах любовь, да такая, что я вдруг решила защищать свою маленькую семью до последнего вздоха. Эти двое любили больную девочку просто потому, что она их дочь, не боясь слов шаманки, не оглядываясь на мнение окружающих. Растили в заботе и купали безучастную Шариз в лучах своей любви. Только про Рондгула позабыли, мальчик рос сам по себе, чувствуя себя лишним. А этого не должно было быть.
- Рон?.. - выдавила я.
- Жив, нас успели отбить у врагов, - приглушённо ответила мама, после чего подняла своё прекрасное лицо с покрасневшими глазами и улыбнулась. Мягко. Нежно.
Я облегчённо выдохнула — это замечательно, что братишка цел.
- Дорогой, нужно отнести Эльхам в её комнату, сейчас позову Жасмину, она её искупает, - по привычке, будто меня нет рядом, обратилась к Горну Газиса.