Шахидки. Роман - стр. 22
Со склона, поросшего можжевельником, ей хорошо были видны и пляж, и лодочная станция, а самое главное – кишлак. Если провести прямую линию через речку, то до него было не больше ста пятидесяти метров. Ближе к берегу, сразу за можжевеловыми кустами росли три корявых вяза. Юлька прошла к ним. И чуть не свалилась в яму. Она была глубиной чуть больше метра. И завалена сверху хворостом.
А место у вязов было идеальным для наблюдения. Одно плохо: голо кругом. Даже вётлы не растут на закованном в бетон берегу. И тут ее осенило: яма! И наблюдать можно и стрелять. Во время войны бойцы стреляли из окопов, такие кадры в каждой военном кинофильме показывают. Чем эта яма не окоп?
Она разгребла хворост, спрыгнула вниз. Очень удобная яма. Можно даже присесть на неизвестно как попавший сюда брикет силоса. А куча хвороста сверху – неплохая маскировка для винтовочного ствола.
Уйти можно через холм. На той стороне – старое асфальтовое шоссе. На нем запросто поймать попутку или уехать на автобусе в город – в родительскую квартиру. Можно и пешком к тетке по матери – в деревню Шакшу. Пожалуй, это то, что надо. В деревню, в глушь – к тете Любе! Иначе как объяснять доброму папе ее ночные отлучки? А так – легко схимичить: сказать тетке, что буду ночевать в городе, а сама – сюда. Утром – снова к ней….
При отходе, конечно, могут возникнуть сложности с транспортом. Вот бы где пригодился Георгий со своей «Маздой»! Но, увы! Ни его самого нет, ни «Мазды».
2.
Юлька поклялась деду Рамилю, что в октябре будет участвовать в областных соревнованиях. И попросила у него на две недели бинокль, чтобы понаблюдать за жизнью лесных птиц. Он сказал:
– Птички – посланцы Всевышнего. Пойдем, девочка, дам тебе морской цейс.
Она опробовала бинокль, дала глянуть в него Вале Пинегиной. Обе восхитились, как туземцы, увидевшие блестящую побрякушку. Юлька затолкала бинокль в спортивную сумку, и они отправились в кафе «Мороженое», чтобы проесть отцовы двести рублей. Папа подбрасывал ей мелочевку, не выспрашивая, на что она собирается тратить.
Сидели за пластмассовым столиком. Ковырялись пластмассовыми ложечками в пластмассовых стаканчиках с мороженым. И никуда не торопились. Валя спросила:
– Юлька, что ты вся из себя взведенная? Влюбилась, да?
Видно, Бог наградил ее шестым чувством. Юлька считала, что ведет себя обычнее обычного. А ведь что-то приметила, монголочка!
Неопределенно кивнув, она пооткровенничала:
– Ты почти угадала, Валюня.
– Кто он? – ее узенькие глазки чуть ли не округлились от любопытства.
Юлька хитро улыбнулась, наклонилась к ней и заговорщицки шепнула: