Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу (сборник) - стр. 5
– Позвольте спросить, как вам живется в монастыре?
– Спасибо, отлично. Привидений пока не видели. Когда они обычно появляются?
Улыбка сползла с лица мистера Уилкса. Как-то странно посмотрев на Питера, он проговорил изменившимся тоном:
– На вашем месте я не стал бы шутить по этому поводу, сэр.
Чарльз оторвался от кружки.
– Мой дворецкий Бауэрс сюда, случайно, не заходил?
Хозяин удивился. Маленький незнакомец, чуть отодвинувшись в сторону, быстро посмотрел на Чарльза.
– Да, сэр, был пару раз, – ответил Уилкс.
– Я так и думал, – кивнул Чарльз. – И вы рассказывали ему, что по коридорам бродит привидение и скребется в двери?
Бармен отшатнулся.
– Он опять это слышал?
– Черта с два! – бросил Чарльз. – Все, что он слышал, – ваши рассказы плюс его воображение.
– Нет, без шуток, Уилкс, вы ведь не верите во все эти сказки? – вмешался Питер.
Маленький человек, который, казалось, хотел что-то сказать, отошел от стойки, присел у окна, вынул из кармана мятую газету и углубился в чтение.
Помолчав с минуту, Уилкс заявил:
– Я сам видел его, сэр.
Питер недоверчиво поднял брови.
– Более того, видел, как вполне здравомыслящий человек, такой вот, как вы, собрался и уехал, не дожив два года до окончания аренды. Я унаследовал эту гостиницу пять лет назад, и когда я здесь появился, монастырь уже стоял пустой, как и перед вашим приездом. Его владелица, старая миссис Мэтьюс, умерла за год до этого. Она, по всему, была с причудами. Монастырь потихоньку ветшал, но ни одна живая душа не решалась приблизиться к нему в темноте, даже за большие деньги. Согласитесь, обо мне никак не скажешь, что он, мол, с приветом; человек я нормальный, и когда услышал, что говорят об этом месте, поначалу просто посмеялся, и все, вот как вы сейчас. А потом Бен Тилман, у которого мельница в Краушейзе, побился об заклад, что я побоюсь отправиться туда ночью.
Уилкс замолчал и снова рассеянно вытер барную стойку. Затем глубоко вздохнул, словно вновь почувствовал пережитый ужас.
– Ну я и пошел, сэр. Мне было ни капельки не страшно – во всяком случае, поначалу. Ночь была лунная, и к тому же я прихватил с собой фонарик. Но он мне не понадобился. Я присел на старый камень на развалинах церкви, заросший травой и сорняками. Помню, даже стал насвистывать, чтобы скоротать время. Не могу сказать, сколько времени прошло, когда я вдруг заметил: что-то изменилось.
– Что именно? – спросил Чарльз.
– Трудно сказать, сэр. Сразу и не объяснишь. Все выглядело по-прежнему, просто потянуло холодком. А ведь была теплая июньская ночь. Я почувствовал, что надо мной как бы сгущается холод и вползает в меня. И вместо того чтобы насвистывать и представлять, как я посмеюсь над Беном Тилманом, я застыл на месте. Мне почему-то стало страшно сделать движение. Не могу сказать почему, но я не смел и пальцем пошевелить, не то что рот раскрыть. Честно говоря, я так перепугался, что готов был вскочить и бежать куда глаза глядят, и бог с ним, с этим Беном, пусть говорит, чего хочет. Но я не мог. Что-то держало меня. Не знаю, что это было, сэр, и не могу объяснить, но мне было не до шуток. Знаете, как бывает, когда душа уходит в пятки? Ты сидишь и прислушиваешься, да так, что от натуги чуть не лопаются барабанные перепонки. Вот так я сидел как вкопанный. При каждом шорохе пялился в темноту, стараясь что-нибудь разглядеть. Но там ничего не было. А вскоре мне показалось, будто позади меня кто-то стоит.