Шаги по воде - стр. 15

С тех самых пор, как великан Паньгу, рожденный вместе с Небом и Землей, завоевывая жизненное пространство, отделил одно от другого за неимением прочего своим телом, человек, появившийся позже, был обречен на внутренние противоречия. И, сказать по правде, именно живущим в нем противоречиям он и был обязан своим существованием в этом мире, где земля была ничем иным, как слепком неба (последнее, впрочем, не брался проверить никто, ибо зачем проверять то, что и так не вызывает сомнений?)

Единственным человеком, которому приписывалась вселенская мудрость, был Император, хотя именно отсутствие этого качества он демонстрировал самим фактом своего высокого положения, так как польстившийся на власть умным человеком быть не мог. И об этом знали те немногие истинные мудрецы, не привыкшие быть на виду.

Последователи великого Лао-Цзы, которого упорно ставили у истоков Даосизма, вволю набаловавшись доращиванием из неблагородных металлов золота и потеряв к этому интерес, приступили к изготовлению из киновари, мышьяка и других пугающих элементов эликсира бессмертия. В то время, когда одни возились с ретортами и тиглями, другие практиковали алхимию «внутреннюю», создавая подобный эликсир в собственном теле из соков организма и энергии. Они достигали невероятного, аккумулируя в себе внутреннюю силу всеми доступными способами – в том числе в ходе сексуальных практик, достигая оргазма без потери семени, а также отказываясь от пищи и питаясь чистой ци, растворенной в воздухе и в связи с этим перестав быть людьми в обычном понимании этого слова. Однако множество именно человеков, отягощенных желаниями разбогатеть и обессмертить не тело и сознание, а собственное имя, подобрали брошенные даосами реторты и спешили провозгласить себя алхимиками, всего лишь получив из горстки растертых минералов змеиную кожу, или даже золото (зачастую завладев философским камнем, с помощью коего и изготовлялся сей металл). За что и были тотчас привлекаемы во дворцы к императорам, жаждавшим бессмертия, поскольку имя, власть и богатство у них уже были, а снаряжаемые морские экспедиции для поисков чудесного острова бессмертных Пэнлай не спешили возвращаться, ибо боялись императорского гнева. Поэтому эти экспедиции и предпочли остаться на японских островах, где ни источники с чудодейственной водой, ни сами бессмертные обнаружены не были, зато оказалось возможным жить без указующего перста императора. (Впрочем, без собственного правителя они обходились недолго.)

Во дворцах трудились, не покладая рук и не отходя от тиглей шарлатаны, пичкая императоров плодами своих поисков, отчего те не то чтобы обретали бессмертие, но уходили в мир иной, после чего горе-алхимик предавался в руки палача, на трон взбирался очередной император, а у тиглей с ретортами принимался колдовать следующий соискатель славы.