Шаг во тьму - стр. 12
Четыре лапы ударили в меня снизу, швырнув вверх и назад. Тени, метнувшиеся по своду подвала… и каменный пол врезал мне в спину, выбив из груди последние крохи воздуха, затылок врубился в камень… но на миг раньше, чем лапы подбросили меня, я услышал, почувствовал под руками: позвонки твари хрустнули.
+++
Язычки свечей давно успокоились, а я все лежал на полу, свернувшись калачиком. Боль в груди пульсировала, то накатывая, то чуть отступая. Уходила медленно, неохотно. А на смену ей разгоралась боль в левой руке.
Серебристые глаза стекленели, но упрямо смотрели на меня. Жизнь по капле уходила из них, из неподвижного тела. Теперь я мог рассмотреть, что это было…
Грязно-серая шерсть. Собачья морда – слишком длинная для собаки. Мощные лапы – сейчас безвольно распластавшиеся на холодных плитах… Волк. Матерый волчара. Огромный. Больше меня, наверно. Килограммов под девяносто. Ни разу еще таких не видел.
Наверно, я должен был бы чувствовать радость – что завалил такую тварюгу… Что мне повезло, что я все еще жив…
Наверно.
Но радости – не было.
Я люблю собак. Особенно вот таких здоровых, похожих на волков. Похожих даже не по внешнему виду, не только тем, что снаружи – а тем, что внутри головы… Этот сплав независимости – и верности, преданности хозяину до последнего вздоха. Обожаю таких зверюг. Если бы у меня был тотем, моим тотемом были бы волки…
Этот был верен своему хозяину. Я видел это в его глазах – в серебристых шляпках гвоздей, нацеленных на меня… Он бы не убежал, даже если бы у меня был нож или что-то посерьезнее. Нет, этот бы не убежал. Этот за своего хозяина, за его дом, за его вещи не пожалел бы жизни…
Он и не пожалел… Только не за хозяина – за хозяйку…
Я поморщился. Ведь был же уверен, что в доме никого нет!
Два дня подряд за домом следил. А до этого было еще два захода по три дня, – когда присматривался издали, осторожненько… Точнее, по три ночи. Это меня и подвело. Ночами-то волк, выходит, спал, носу из дома не высовывал. Охранял окрестности днем – когда спят его хозяева. И вот этой ночью он тоже лежал в доме и дрых, свернувшись где-нибудь на коврике, как обычный пес…
Боль в левом предплечье расцветала. Прокатывалась по руке с каждым ударом пульса. Даже подумать страшно, что будет, если рукой шевельнуть.
Вообще двигаться не хотелось. Навалилась вся усталость и напряжение, копившиеся последние три дня. Болела спина, вспухала от боли рука, – а надо было вставать, и что-то делать с волком. Если хозяйка найдет его – вот так вот, возле алтаря, с переломанным хребтом, – все, конец охоте. Она будет настороже. А с ней и так-то непонятно, что делать. Она же…