Шаг в пустоту - стр. 38
Для ярых поклонниц шисюна это было уже слишком. Не в силах выносить близость вещей своего кумира, они с визгом кинулись к тазу, но тут я упала на него всем телом, став похожей на перевернутую вверх ногами черепаху.
— Нет, я не могу позволить вам постирать его носки, даже не просите! — выкрикнула я, делая вид, что буду защищать таз ценой своей жизни. — Шисюн доверил мне такое важное дело, и я не могу его подвести!
— Слушай, эээ… — от толпы выделилась другая девушка, красивая ослепительно-броской красотой дикой розы, — как тебя зовут?
— Су Ли, — неохотно отозвалась я, пожирая глазами ее платье. Почему мне не повезло попасть к своему наставнику? Я могла бы ходить в таком же…
— А меня — Лин Лин, можешь звать меня Лин Цзе[1], — ласково продолжила она. Я бросила задумчивый взгляд на ее голову: один пучок, значит, она хотя бы совершеннолетняя. Ладно, пусть будет Лин Цзе. — Может, ты доверишь нам эти вещи? А сам погуляешь, отдохнешь… посидишь вон там, в тенечке, и съешь пока вот это яблоко… — из ее кармана, как по волшебству, появилось большое красное яблоко.
— Ну не знаю… Вдруг вы их утопите? — с деланным сомнением протянула я.
— Не утопим… Не утопим! — Заверили меня со всех сторон, и на меня буквально посыпались пряники, конфеты и всяческие обещания. Через несколько минут я сидела под деревом, уплетала конфеты и наблюдала за тем, как визжащие девицы вырывали друг у друга носки. Часть они потопили в первые же мгновения, и теперь носков на всех не хватало.
— Дай мне! Мне! — вопила девица с ярко-красной помадой, вырывая носок у девицы с вычурной прической. Треск рвущейся ткани — и обе, не удержавшись, шлепнулись на землю, зажав в руках по обрывку светлой ткани. Вздохнув, я поняла, что от Шоу Юэ мне точно влетит.
Легок на помине, шисюн шагнул из леса, и глаза его тут же стали квадратными. Я мигом подскочила с земли, рассовывая конфеты в рукава. Шоу Юэ медленно окинул взглядом взволнованных аристократок, полощущих его вещи в реке, перевернутый таз и обрывки белой ткани на земле. Я похолодела. Тут, к счастью, девушки заметили его и визжащей гурьбой понеслись к нему.
— Шисюн, я постирала твои вещи! — с придыханием сказала Лин Цзе, протягивая ему измочаленный носок. Кое-где из него торчали нитки: вероятно, от излишнего усердия она еще и изорвала его.
— И я! А я как чисто постирала! — раздались разрозненные вопли, и толпа ощетинилась белыми носками, которые они с благоговением, словно подношение божеству, протягивали Шоу Юэ.
Грубить девушкам он себе позволить не мог, и поэтому, сверкнув улыбкой, он учтиво отозвался: