Шаг на пути к небу. Роман - стр. 8
В начале февраля 1915 года, Кирьян Семёнович Бандурин погиб в конной атаке. Григорий с товарищами выхлопотали отпуск, чтобы отвезти тело друга родным. Командование пошло им на встречу. Хорошо служили казаки, чем и вызвали к себе расположение начальства. Две недели добирались они с гробом до дома. Сложным и долгим был их путь, но обещание данное товарищу они выполнили, похоронив его на станичном погосте. После этого случая, Семён Евсеевич считал всех четверых своими сыновьями, и относился к ним соответствующе. Гражданскую войну пережил только Григорий.
– Здорово жавётя, станишныя. Через несколько минут Гриша стоял на пороге.
– Слава Богу, Григорий Митрофаныч, слава Богу! – вставая и подавая руку для приветствия, ответил Семён Евсеевич.
– Проходь. Поглянь, радость то у нас кака велика.
Матвей встал из-за стола и они обнялись.
– Слава Богу, Матвеюшка, слава Богу, – не разжимая объятий, прошептал Григорий. – Возвращаются казаки-то, не всех извели, стало быть, а Сямён Явсеич? – произнёс он уже в полный голос.
– Господь милостив, слава Тебе Господи, – взглянув на вновь поставленную икону, перекрестился отец.
– Нету переводу казацкому роду, – добавил он и убежал в соседнюю комнату.
Через некоторое время, Семён Евсеевич вышел в шальварах с красными лампасами и двумя георгиевскими крестами на рубахе.
– Не извядутьси казаки вовек, – гордо, и торжественно, как на параде, отчеканил он.
Разжав большую ладонь, отец протянул георгиевский крест сыну.
– Вот Матвей Семёныч, и твой крест сберёг. Надень за-ради праздника. Он прицепил орден на мокрую от пота рубаху сына.
Через некоторое время прибежали запыхавшиеся рыбаки.
– Братушка, – кинулся с объятьями Андрей к старшему брату. – Живой, здоровый, вот это радость, – он с трудом переводил сбитое дыхание.
– Сынка ж вот твой, – Андрей отошёл в сторону, Арсений стоял позади.
– Здоров, батя. Они, обнявшись, долго стояли, не говоря ни слова. – Жаль, что мама тебя не дождалась. Померла. Парень заплакал в плечо отца, которого видел в первый раз в жизни, но которого так любил и ждал.
– Она там у Господа зараз радуется, и молится о нас. Всё таперича будет хорошо, не переживай.
Мария Тимофеевна, только вроде успокоившись, опять начала всхлипывать, и утирать слёзы платком.
Ещё несколько минут отец с сыном молча постояли, обнявшись.
– Ну, пойдём сынок, за стол, – выпуская парня из объятий, прошептал Матвей. – А то я почитай уж дня два как не ел.
– Пойдём, пойдём, бать, – согласился Арсений, и они сели за стол, на котором в центре стоял казанок с картошкой и грибами. Все молча жевали, по – очереди ныряя в него ложками, то и дело поглядывая на Матвея.