Шаг на пути к небу. Роман - стр. 16

– Написано анонимно, – резюмировал председатель.

– Что скажешь, Вячеслав Фомич? – Пустовал вопросительно посмотрел на него.

– Ну а что тут говорить, надо принимать меры, значит, принимай.

– Да какие меры? – Тимофей Аркадьевич встал из-за стола, и подошёл к иконе, с горящей под ней лампадкой.

– Ты понимаешь, что тебе с учётом твоей судимости, между прочим, тоже за религиозную пропаганду, лет семь светит, если такая бумажонка попадёт, сам знаешь, куда?

Он сел обратно перед Ковалёвым.

– Я всё понимаю, но неужели нельзя без этого?

– Да нет, председатель, если бы ты всё понимал, то такие вопросы мне б не задавал, – Вячеслав Фомич взял со стола положенную Пустовалом картошку.

– На, покушай, и послухай, что я тебе скажу.

Тот взял её, и откусив начал жевать.

– Ты пойми, Тимофей Аркадьевич, я православный священник, к тому же казачьего роду. Ты думаешь, я испугаюсь какой – то писульки? Я тебе так скажу, власти безбожной не выкорчевать веру Христову из человеческих сердец. Да, порушили церкви, да, постреляли священников, да, пожгли иконы, но из сердца-то как вырвать Бога? Помяни моё слово, зазвонят ещё колокола над станицей, да над всей Россией. По-другому быть не может. Отступил народ от Господа, прельстился, за то и пожинаем. Но прощает Бог кающегося грешника. Через покаяние и обретёт народ русский спасение. Не могут станичные без церкви, истосковались души православные. Да ты и сам пади крещёный?

– Крещёный, – махнул головой председатель.

– Но как жить-то? Я ж тоже верую, но в душе, на люди не показываю.

– Ну и не показывай, коли боишься, а мне нельзя так, я поп, мне окормлять православных нужно, а не в прятки с властью играть. А в лагерях тоже православные сидят, так что мне везде работа найдётся. На всё воля Божья, Тимофей Аркадьевич. Бог даст, поживём, послужим ещё, а нет, примем свой крест.

Он встал, повернувшись к иконе, и перекрестился.

– Вот, как ты думаешь, пережить ентот год, без помощи Божьей, если по – человечески рассуждая, нам в пору ложиться, и с голодухи помирать? А нам ещё нужно умудриться поголовье сохранить, удои не потерять, коней не уморить, да и казачки кушать тоже хотят. Тут только на Божью милость и помощь уповать приходится.

– Да правильно ты всё говоришь, отец Вячеслав, – слова священника побудили его применить именно слово «отец».

– Ну что же с этим делать? – он взял со стола бумажку с анонимным доносом.

– Да ничего не нужно делать. На каждый роток не накинешь платок. Пусчай доносят, всё равно без Божьей воли ничего не произойдёт.

Пустовал встал, и подойдя к двери, одел фуражку, висящую на гвоздике.