Сфера-17 - стр. 19
Фрайманн недоумённо склонил голову к плечу. Он ответил не сразу, и вид у него был почти забавный, – если вообще может выглядеть забавно легендарный комбат, – почти смущённый вид, когда он сказал:
– Эрвин. А что потом, това… Николас?
– Мы выигрываем немного времени… Мы будем тянуть время до тех пор, пока это возможно. Потом возьмём Стерлядь и поставим его к стенке. После этого мантийцы форсируют инфильтрацию, и нам придётся бороться с ней всерьёз.
– Значит, конца не будет?
Николас тяжело вздохнул. «Даже ты, железяка, задаёшься этим вопросом… Но тебе хотя бы можно надеяться, ты не начупр, ты солдат. Нет, я опять думаю неправильно. Ты должен верить, железяка. Солдат должен верить в победу».
– Конец будет, если мы сдадимся, Эрвин, – сказал он. – Полагаю, вы хотели спросить, когда мы отпразднуем победу.
– Так точно, – вид у Фрайманна был виноватый.
– Мы думаем… – Николас помедлил, вспоминая выкладки Доктора, – о создании Союза независимых миров внешних сфер. Как альтернативы Союзу Двенадцати Тысяч. Двенадцать Тысяч насквозь прогнили, всё принадлежит Неккену, а всё остальное – Манте. У людей нет выбора. Мы сражаемся за то, чтобы он был. Союз независимых миров сможет укротить аппетиты корпорации и одновременно противостоять Манте. Но пока Циа держится в одиночестве. Это не может быть легко.
– Я понял, – ответил Фрайманн.
– На вас лежит ответственная задача… – начал Николас и оборвал себя: он уже достаточно ретранслировал пропаганды. На Фрайманне действительно лежит ответственная задача, Николас должен доверять ему как самому себе и даже больше. Стоило бы получше узнать, что он за человек и на чём зиждется его безусловная преданность… Так ли уж она безусловна. «Нам предстоит вместе водить за нос Стерлядь, – подумал Николас. – Если я всерьёз начну подозревать ещё и Эрвина, я точно свихнусь. Товарищ Кейнс вон уже свихнулся… Хотя Доктор говорит, что он нормальный параноик, то есть в медицинском смысле параноик… Нечего, нечего об этом думать. Нужно подумать о Фрайманне. Я слежу за всеми в правительстве, даже за Доктором, а о командире Отдельного батальона знаю слишком мало. Есть ли у него уязвимые места? Нужно узнать и прикрыть. В конце концов, подумал Николас, я был кадровым менеджером, в этом есть свои плюсы. Я умею подбирать кадры. Хотя и ошибки допускаю… Как допустил с Каэлой. Человеку свойственно ошибаться…»
Фрайманн смотрел молча. Железяка железякой: у таких-то и бывают где-нибудь в глубине сердца особенно больные места. Наверняка невротик, хотя не заметно.
Николас улыбнулся.