Сезам, закройся! - стр. 4

Повисла пауза. Поняв, что ему не отвертеться, мужчина задумчиво почесал затылок.

– Рассказывай, – подбодрила его девушка, – не фильтруй. Говори все, как есть. Я же не развлекаться туда еду, а по большому и важному делу.

Овчинников вздохнул. В его голове роились воспоминания – сплошь невеселые.

– НИИ Новых биотехнологий создает лекарственные препараты на основе генной инженерии, – сказал Богдан. – И это действительно правда. Препараты там делают, и они эффективны. Директором института является профессор Утюгов, которого я хочу убить.

– Мерзкий старикашка стибрил твою идею и прославился? При всех назвал тебя идиотом? Пять лет заставлял мыть пробирки, а потом выгнал взашей? Соблазнил твою девушку?

– Нет, все было не так.

– А как?

– Можно, я не буду об этом говорить? – поморщился мужчина, с тоской поглядев на пальму, растущую в горшке, который стоял рядом с журнальным столиком.

– Нельзя, – сказала Лиза.

Богдан встал и начал расстегивать брюки. Затем он слегка спустил их вниз.

– О ужас, – всхлипнула девушка, широко распахнув глаза. – Это произошло от препаратов Утюгова?

– Да. Он испытывал новые снадобья на своих сотрудниках.

Скрипнув зубами, Богдан снова надел брюки, скрыв свое почти метровое мужское достоинство.

– У меня уже несколько лет нет никакой личной жизни, – пояснил он. – Я никому не решаюсь это показать, чтобы меня не сочли уродом. Ты – другое дело, я тебе заплатил, я просто твой клиент. У нас деловые отношения. Во всяком случае, теперь ты знаешь, что мне есть за что желать ему смерти.

– А ты не пытался его укоротить? Хирургически? – спросила Лиза. Ей было искренне жаль Богдана. Мужчина ей очень нравился.

– Пытался. Хирурги отказались браться за такую операцию, – пояснил он. – Я, видимо, теперь до самой смерти буду жить без секса.

– А что сказал профессор, увидев, что с тобой сталось? – спросила девушка. – Он не пытался тебе помочь?

– Помочь? Ха! Мерзкий старикашка прыгал по кабинету как ненормальный и кричал, что выгодно продаст технологию изготовления снадобья, – с горечью произнес Богдан. – Мои чувства его при этом совершенно не интересовали.

– А потом?

– Потом, – сказал мужчина, слегка наклонившись через стол, – началось самое интересное. Через пару дней профессор, его, кстати, зовут Валентин Эмильевич, вызвал меня и сказал, что он согласен помочь вернуть моему члену первоначальный вид, но только в том случае, если я обязуюсь пахать на него в поте лица и никому не говорить о том, над чем я работаю.

– То есть он получил раба.

– Да.

– А сроки?

– Он пообещал выдать мне противоядие через пять лет. Но, думаю, врал.