Сэйв - стр. 8
– А твой друг к нам не присоединится? Или он любит только наблюдать? – оторвавшись от Моргана, интересуется блондинка.
– Мэттью, девушка задала тебе вопрос, – усмехается Тиджей, пристально глядя на меня своими ярко-зелеными глазами.
Мэттью, к слову, – это я.
И я бы с удовольствием забылся с этой сексуальной девушкой, но наличие в комнате еще и Тиджея убивает у меня всякое желание, так что надо валить.
– Морган, я пошел. – Устало выдыхаю и с грохотом ставлю пустой стакан из-под виски на столик. Затем поднимаюсь с кресла и, отрицательно мотая головой, разворачиваюсь и выхожу из гримерки.
Мне плевать на чувства этой девушки и уж тем более на чувства Тиджея.
Да, я говнюк.
В свою защиту скажу, что обычно я все же не такой говнюк.
Просто сегодня ужасный день.
Ненавижу День всех влюбленных. Меня тошнит от этих играющих из каждого городского динамика сопливых песен про любовь. В моих глазах рябит от мигающих украшений из сердечек, из-за которых Нью-Йорк становится похожим на зал игровых автоматов. А еще дико раздражают дурацкие счастливые улыбки, смех и пожелания любви, якобы витающей в воздухе. Я уже молчу про конфеты, продающиеся повсюду, даже в аптеках. Совсем обезумели.
Моя мать погибла в автокатастрофе четырнадцатого февраля четыре года назад. Она везла на крыше своего внедорожника огромное красное светящееся сердце для своего магазина подарков и, увидев перебегающую дорогу собаку, нажала на тормоз. Сердце скатилось на лобовое стекло, полностью закрыв собой видимость, и машина въехала в фонарный столб.
Кроме матери, у меня никого не было. Отца я никогда не знал, а дедушка умер, когда мне было двенадцать. Так что в этот день я чувствую себя персонажем Бена Аффлека в «Пережить Рождество». Вот только, слава богу, никто не давал мне таких же идиотских советов вроде возвращения в дом, где я вырос, и прощания с обидами.
У меня нет никаких обид. Мой психолог мог бы со мной поспорить, если бы он у меня был. Но, к счастью, я продолжаю искренне верить, что со мной все в порядке.
Кто-то ненавидит баклажаны или мятную зубную пасту, а я ненавижу День святого Валентина. И особенно – огромные светящиеся сердца! Как раз сейчас прохожу мимо такого, брезгливо сморщившись от его яркого света, и покидаю клуб.
Оказавшись на улице, застегиваю куртку и прячу руки в карманы спортивных брюк. Крупные снежные хлопья стремительно летят с ночного неба, накрывая белым пледом темный асфальт. Выдыхаю воздух и вижу перед собой облако пара, которое тут же рассеивается на сильном ветру.
На часах только десять вечера, а завтра утром у меня тренировка, и вроде бы спортивный режим никто не отменял, но мне жизненно необходимо забыться сегодня, поэтому я решаю посидеть в баре у дома, хоть головой и понимаю, что подкатывать к девушке сегодня не самая лучшая идея, поскольку она наверняка решит, что это так романтично – заняться сексом в День всех влюбленных и потом провести всю жизнь вместе. Меня передергивает от этой мысли, потому что этот праздник придумал какой-то придурок. И отношения тоже.