Сейф за картиной Коровина - стр. 17
– Кто? – переспросила Дайнека.
– Тишоткой ее назвала. Смешная очень.
– Хорошо, решай свои проблемки, стратег. Нужно достать другие фужеры…
Она пошла к серванту. По пути кинула на стол сигареты.
– Кури…
– Я больше не ку-рю-ю-ю, – пропела Нина.
Дайнека остановилась и спиной почувствовала: за этим что-то последует.
– У меня будет ребенок.
– Как ты могла забеременеть?
– Как все.
Дайнека повернулась и посмотрела в глаза подруге:
– От всех тебя отличает одно печальное обстоятельство – ты не умеешь выбирать мужчин, – раздельно, почти по слогам, проговорила она.
Нина неловко поднялась с кресла.
– Господи, Дыня, уже восемь! Я побежала, прости. Заскочу позже, после двенадцати. О’кей?
Последние слова она выкрикивала уже из коридора.
– О’кей.
Дайнека закрыла дверь и побрела в ванную за тряпкой.
Пока вытирала пол, ощущение беспокойства усилилось.
– Тишотка, – тихо прошептала Дайнека. И повторила: – Тишоточка…
Выбросила осколки в мусорную корзину и вернулась в комнату. Раздраженная, хлопнулась на диван, стараясь не думать о том, что, ощущая себя маленькой старушонкой, на самом деле она изнывала без приключений, без опасных глупостей, без романтики. Она изнывала без любви.
– Если сегодня вечером останусь дома – задницей врасту в этот диван.
Выбора не было. Дайнека пошла рисовать глаза – ее ожидал вечерний город.
Москва замерла в ожидании сча-а-а-стья-я-я!
Глава 4
Крик
– Де-вуш-ка, – по слогам произнес мужчина за ее спиной. – Де-вуш-ка.
Дайнека быстрым шагом пересекала двор, направляясь к стоянке, где была припаркована машина. Ходить пешком на большие расстояния было выше ее сил, она была развращена удобством личного транспорта. Между прочим, в свои двадцать два имела четыре года водительской практики, и очень этим гордилась.
– Де-вуш-ка. – Негромкий голос раздался совсем рядом, нависающая арка придавала ему особенную интимность.
– Заело? – Дайнека развернулась на каблуках, намереваясь ответить поехидней.
Едва не задев мужчину, она сначала растерялась, а потом неожиданно радостно выкрикнула ему в лицо:
– Свинья!
И расплылась в глупой улыбке.
Ситуация складывалась хуже некуда. Чтобы так мастерски ее спровоцировать, Дайнеке не понадобились месяцы тренировок. Она достигла этого одним только простодушием и непосредственностью, граничащей с идиотизмом.
Со стороны можно было подумать, что встретились двое добрых друзей. Одутловатое лицо мужчины обвисло. Не веря своим ушам, он судорожно пробормотал:
– Не понял…
– Свинья, – механически повторила Дайнека и удивилась, что все это происходит на самом деле.
Она и сама не знала, почему произнесла грубое слово, да еще дважды. Может быть, оттого, что перед ней стоял тот самый здоровяк, из окна напротив. Единственное слово, с которым ассоциировался его образ, было как раз то, которое прозвучало. Два раза.