Северная сторона сердца - стр. 8
Словно по команде, свет в зале погас, и одновременно с ним стихло бормотание публики. Мощный луч белого прожектора осветил одинокую кафедру в центре сцены.
Агент Дюпри поднялся с правой стороны сцены и шагнул в круг света. Это был стройный, подтянутый мужчина. Темные, коротко стриженные, аккуратно причесанные волосы напомнили Амайе: увидев его впервые, она подумала, что когда-то он был военным. Тени вокруг глаз, наводившие на мысли о хронической бессоннице, подчеркивали бледность его лица. Он был одет в безупречный темно-синий костюм с белой рубашкой и отлично подобранным галстуком; лицо тщательно выбрито. Дюпри взошел на кафедру и замер по стойке «смирно». На удивление, никаких бумаг в руках у него не было. Амайя подумала, не положил ли он заранее листок с подготовленной речью; этот факт позволил бы ей получить более четкое представление о характере и дальновидности агента. Она дала себе слово проверить, не заберет ли он листок с собой в конце выступления.
Согласно краткой биографии, изложенной в программе, ему было сорок четыре года, родился он в штате Луизиана, имел обширное образование в области права, экономики, истории искусства, психологии и криминологии. В течение года возглавлял одну из трех полевых рабочих групп Отдела поведенческих наук ФБР, в состав которой входил в течение предыдущих пяти лет.
Дюпри приподнял подбородок, выставил одну ногу, перенеся вес тела на другую, опустил руки и обвел взглядом собравшихся в зале. В паре рядов позади Амайи кто-то захлопал в ладоши, но аплодисменты тут же увяли. Амайя не сводила глаз со сцены, но все же услышала тихий шорох костюмов, принадлежавших агентам, которые повернулись и грозно посмотрели на задние ряды. Они не любили лишний шум. Крики и аплодисменты больше подходят для стадиона.
Дюпри протянул руку и постучал по микрофону; по залу пронесся низкий гул. Чуть склонившись над кафедрой, он поднял взгляд и обратился к кому-то невидимому в глубине зрительного зала:
– Пожалуйста, не могли бы вы немного подсветить зал? Когда я не вижу публику, у меня такое чувство, что я говорю сам с собой. – Он улыбнулся. – И такое бывает довольно часто…
Его замечание вызвало еще большую симпатию зала. Интенсивность света увеличилась настолько, что агент Дюпри мог различить собравшихся, и все заметно расслабились.
Он обвел взглядом присутствующих, словно искал кого-то. Добравшись до Амайи, на мгновение задержал на ней взгляд, затем снова уставился на кафедру. Она сказала себе, что агент, вероятно, смотрел на кого-то другого, кто сидел за ее спиной, как вдруг обнаружила, что за ней наблюдает Эмерсон. Он тоже заметил этот взгляд. Тем временем Дюпри обратился к публике: